Мужчины доставали тяжеленные приборы, открывали персональные компьютеры, раскладывали на солнце пленки, состоящие из множества блестящих зеркальных кусочков.
– Что это? – спросила я у Председателя.
– Солнечные батареи нового поколения, – ответил он. – Собственная переносная электростанция…
Заметив мое изумленное лицо, весело добавил:
– Техника так далеко шагнула вперед, что многие не в состоянии догнать! И я не исключение…
Майский вечер принес приятную прохладу. Активизировались комары. Я накинула тонкую куртку, щедро намазалась противомоскитной мазью. Села у костра, достала блокнот для записей. Мыслей хватило на пару предложений. Все вокруг были при деле. Мужчины дежурили у загадочного аппарата. Ленка крабом вцепилась в руку Артема, делая вид, что ее интересует устройство по фиксированию напряженности электростатического поля. Надежда с Ланой ходили по лагерю с кусками проволоки в руках. Проволока время от времени дергалась, словно в приступе эпилепсии, затем начинала вращаться с огромной скоростью.
Захлопнув блокнот, вернулась в нашу с Ленкой палатку. Заползла в спальник, включила музыку, закрыла глаза.
– Кир, проснись! Ну, просыпайся же! – подруга трясла за плечо. Наверное, я все же задремала. – Блин, Кирюсь, там такое…
Фонарик дергался в ее трясущихся руках.
– Что там? – пробормотала сонно. – Нападение амеб из созвездия Черного Орла?
– Ты должна это видеть!.. Ну скорее же, – она тащила меня за руку. Я вылезла из спального мешка, порадовавшись, что уснула в одежде. Поползла за Ленкой к выходу.
На звездном, чистом небе творилось светопреставление. Яркой россыпью носились светящиеся шары, постоянно меняя формы – превращаясь в эллипсы, треугольники, квадраты, отделяясь друг от друга, затем сливаясь в огромный шар. Давящая тишина пугала больше, чем происходящее в ночном небе. Я слышала лишь тяжелое дыхание подруги за спиной.
– Кир, что это? – шептала она. – Ну что за ерунда?
– Наверное, летающие тарелки…. – пробормотала я. – А может, демонстрация силы американских ВВС…
– Мне страшно… – заскулила Ленка.
В неясном свете от костра я видела, как мужчины деловито крутились возле приборов. Мелькали вспышки камер. С разинутыми ртами стояли, похоже, только мы с Ленкой. Надежда и Лана, замерев неподалеку, тянули к небу руки, делая странные пассы.
Затем я услышала музыку. Странная, завораживающая, самая красивая из когда-либо существовавших на Земле. Она текла мимо меня, через меня, как полноводная река посреди пустыни. Переливы мелодии окутывали, лишая возможности сопротивляться, манили, звали за собой. Я закрыла глаза, погружаясь в божественные звуки. Затем пошла…
– Ты куда? – взвизгнула Ленка. – Кирюсь, ты меня пугаешь!..
Я шла к Источнику. Туда, где рождались звуки, переплетаясь в могучий поток, из которого не хотела выходить, в котором могла существовать вечно…
– Пусть идет, – откуда-то издалека, словно из тумана, в сознание проник срывающийся голос Надежды. – Это контакт…
Я шла по ночному лесу, увлекаемая музыкой. Переступала через ветви, обходила овраги, перелезала через поваленные деревья. Источник, казалось, находился рядом. Я не видела в ночной темноте, но ощущала его присутствие. Он пульсировал, бился, словно сердце живого существа. Музыка вела, не давая сбиться с пути. Наконец я остановилась.
Впереди находилась светящаяся сфера размером с одноэтажный дом, голубые сполохи пробегали по ее поверхности. Внутри я различала контур тонкой фигуры, похожей на человеческую… Сфера вибрировала в такт музыке…
Я подошла ближе… Хотелось дотянуться до нее, до существа, поблагодарить за чудесную музыку, что подарили мне… Страха не было, разве может причинить вред то, что рождало столь великолепную мелодию? Я протянула руку, касаясь вибрирующей поверхности… Больше ничего не помню.
Щелчком включилось сознание. Ужасно болела голова, тело ломило. На долю секунды пожалела, что пришла в себя… так быстро. Открыла глаза. Я лежала в палатке, и подруга сидела рядом. Сквозь затянутое пленкой окошко проникал тусклый утренний свет.
– Ну ты напугала меня! – нервно сказала Ленка. Я пошевелилась и застонала.
– Очнулась, – подала голос Надежда. Что она здесь делает? – Как чувствуешь себя, деточка?
– Как сказать, чтобы никого не обидеть, – пробормотала я. Слова давались с трудом, во рту пересохло. – Ужасно голова болит… Там, в рюкзаке таблетки…