— Уезжала. Но уже вернулась, и теперь никуда не денусь.
Выбежала на улицу, дышащую осенней прохладой, несшей по легкому ветерку пожелтевшие листья. Первое сентября в этом году выпало на субботу, поэтому учебный год начинался сегодня — третьего, в «день прощаний», когда, если верить Шефутинскому «горят костры рябин».
Я размышляла об этом, разглядывая просыпающийся город из окна машины такси. Для нас с Дэном это, пожалуй, «день воссоединения». Вряд ли он сильно обидится за мой утренний побег, тем более, мне в любом случае хотелось самой собрать необходимые вещи и забрать машину. Ну и суд со Славиной был весомым поводом. Я объясню Лазареву всё, когда вернусь, и он поймет.
Эйфория внутри снова сделала меня уверенной в себе и довольной жизнью.
Времени на сборы было мало, поэтому, оказавшись дома, я просто сложила в спортивную сумку несколько комплектов белья и смен одежды, решив, что при необходимости об остальном я попрошу Аллочку. Интересно, вчера на УЗИ им с Сашкой рассказали пол их будущего малыша? Нужно будет позвонить и узнать чуть позже.
Наскоро приняла душ, выпила сладкого чая с бутербродом и, облачившись в бежевый деловой костюм с алой блузкой, дополнила образ ярко-красными туфлями-лодочками на высоком каблуке. Пусть это и будет моё последнее судебное заседание перед вынужденным уходом в отпуск, присутствие на нем Славиной, не давало расслабиться.
Напоследок взглянув на себя в зеркало, с брелка сигнализации завела машину. Тем не менее, спустившись из подъезда и устроившись на водительском сиденье, меня ждало неприятное открытие: топлива в бензобаке имелось всего на пятьдесят километров. Времени до судебного заседания оставалось совсем немного, и я запланировала заехать на заправку сразу после него.
Опавшие листья разлетались в стороны из-под колес моего ярко-красного железного коня, по дороге стелился легкий белый туман от утреннего перепада температуры. Искрилась от солнца роса на сырой обочине.
В пути я всё-еще крутила в голове наш ночной разговор с Дэном. Про ощущаемую им угрозу, казавшуюся мне надуманной. Желание Земскова и иже с ним насолить Лазареву и «РМП». Наличие в офисе бюро кого-то, сливающего информацию о нашей работе. Я была уверена, что Дэн сумеет со всем разобраться, однако всё равно не могла не переживать за него.
С утра на парковке у здания суда свободных мест было немного, но я все же обнаружила одно, словно специально оставленное для меня, почти у самого входа и припарковалась за пять минут до начала судебного заседания. Пронеслась мимо приставов, уже хорошо знающих меня в лицо и не ставших проверять документы на входе. Не дожидаясь лифта взлетела на третий этаж по лестнице и, кивнув потерпевшей, терпеливо ожидающей в коридоре, оказалась у кабинета аппарата нужного судьи за минуту до нужного времени.
Коротко постучала в дверь, и открыла её, не дожидаясь разрешения, чтобы услышать, сказанное манерно растягивающим слова голосом Славиной:
— Просто у них в бюро пунктуальностью отличается только Лазарев.
Оппонентка была уже тут как тут и, кажется, использовала моё опоздание как повод лишний раз перемыть мне кости. И я начала понимать, почему она с таким удовольствием взяла в свои помощницы Зеленую — они же как два сапога пара. Но распирающее меня изнутри ощущение безграничного счастья, не успевшее улетучиться после прошедшей ночи, не позволило ни обидеться, ни оскорбиться от услышанного.
— Неправда, — елейно улыбнулась присутствующим в кабинете девушкам я. — Моя пунктуальность ничуть не хуже. Доброе утро.
Сопровождаемая внимательными взглядами трех пар удивленных глаз, уверенно стуча набойками каблуков, прошагала к столу секретаря и положила на него собственный ордер и адвокатское удостоверение.
Специально поймала взгляд Анфисы. Лицо красотки выглядело помятым и припухшим. Гуляла до утра или оплакивала побег Дэна, на котором весь вчерашний вечер так старательно висла?
Не удержав собственные эмоции внутри, я довольно улыбнулась, позволяя Славиной самой додумать причины моей улыбки. Судя по её кисло скривившемуся лицу, Анфиса, как знаменитая птица-говорун, «отличалась умом и сообразительностью».
Тем не менее, судебное заседание прошло спокойно и без эксцессов. Дело о дорожно-транспортном происшествии, в котором моя подзащитная получила тяжкие телесные повреждения, было рассмотрено за пару часов. И единственное, о чем мы спорили — сумма компенсации, подлежащая выплате потерпевшей за понесенные на лечение расходы и причиненные нравственные и физические страдания.