Он робко и неуверенно взял меня за руку.
— Я умер, правда?
— Да, вы правы. Вы умерли.
— А вы, что, вроде как «смерть»?
— Скорее ваша вторая жизнь.
— Как это?
— Идите и не отставайте.
Мы подошли к калитке, через, которую я вошла.
— Сейчас будет немного больно.
Когда мы вышли, покалывания в пальцах не было, а ломило руки, будто их опустили в ледяную воду посреди сорокаградусного мороза. Эта ломота отдала даже в висок. Тело мужчины уже было на носилках, санитары несли его в машину скорой помощи, Алекс бежал рядом и что-то говорил врачам, видимо, пытался потянуть время. Ошарашенный мужчина смотрел на себя.
— Послушайте, вы должны коснуться себя и тогда, все закончится.
Как же мне везло с клиентами, если их так можно назвать, каждый безоговорочно меня слушался. Он поднял на меня глаза и прошептал:
— Спасибо.
— Пульс, появился пульс — закричал один из санитаров.
Алекс, как ошпаренный побежал в сторону машины. Я последовала за ним, в беге почувствовала легкость, душа окончательно покинуло моё тело. Это чувство было незабываемым, казалось, что ничего тебя больше не обременяет, сплошная легкость в каждой клеточке твоего тела. Нет проблем, нет забот, нет боли.
Я нашла себя аккуратно уложенной на заднем сиденье.
— В этот раз постарался, — довольная я, своей работой и работой Алекса, процедила я.
Но нельзя радоваться раньше времени. Схватив себя за руку, я ничего не почувствовала, я не чувствовала падения, головокружения, боли, сдавленного горла, ничего.
— Что это значит? Я опоздала?
Алекс возле меня, стал трогать мою руку, затем пульс, я не чувствовала его прикосновений. Вдруг, что-то холодное опустилось на моё плечо. Я обернулась. Страх перерос в ужас, ужас в панику. Передо мной стояла сгорбленная, мерзкая старая старуха, в черном длинном плаще, но даже будучи сгорбленной, она была выше меня на голову. Она опиралась на какаю-то палку. На голове был капюшон, из недр его темноты на меня смотрели два огромных желто-красных глаза. Её взгляд был настолько пронзительным, что я почувствовала, как он испепеляет меня. За спиной были два чудовищно толстых, переплетенных драконьей кожей крыла.
— Пришло время поболтать, Кайла!
Скрипучий голос прозвучал так громко, будто она говорила в громкоговоритель. Она сделала одно движение, и мы очутились в белой комнате, в такой же, где я уже когда-то была вместе с Робби. Ужасный темный наряд и сморщенное лицо исчезли, передо мной стояла совершенно молодая стройная девушка, с длинными черными, как уголь волосами. Её плечи были оголены, черное платье было похоже на спадающий вниз водопад, который волочился за ней. В руках она также держала трость, которая осталась неизменной. Я обратила внимание на лицо: оно было болезненно белым, почти прозрачным, казалось вот-вот и она засверкает. Губы имели синеватый оттенок. Тёмные глаза посмотрели на меня, так пронзительно, что мне стало не по себе.
— Кайла, ты стала злоупотреблять своим положением!
Я сглотнула, но ничего не ответила ей, а она продолжала.
— Мне изначально не нравилась эта идея, но во всем должен быть баланс, поэтому я придумала этот план. Позволять некоторым вернуться вместо тех, кто ушел раньше и не в своё время. И я люблю, когда все выполняют свои условия.
Она сделала ударение на последнем слове… Её величественный образ стал пугать меня ещё больше. Она посмотрела на меня внимательнее и вдруг из её груди вырвалось:
— А-а-х… ты не поняла, кто я? Позволь представиться, я — смерть.
И она протянула свою бледную руку в мою сторону. От рукопожатия я воздержалась.
— Что ж это, конечно, не культурно, но я прощу тебя на первый раз. Меня обычно видят такой, какой представляют, я же лично предпочитаю этот образ.
— Что происходит? — еле выговорила я.
— Я сказала, что ты стала заигрываться. Ты слишком много на себя берешь! Я вернула тебя только лишь потому, 26 человек пришли на мою сторону разом, хотя не должны были появиться так рано. Это нарушило некий баланс, между живыми и мертвыми.
И она деловито помотала головой.
— А ты смеешь ещё спасать жизни, которые тебе не принадлежат! Девчонка на дороге принадлежала мне! Запомни раз и навсегда: не бери то, что не твоё! Я как вернула тебя, так могу и забрать обратно! Ещё один такой прокол и ты вернешься туда, где должна сейчас быть.
Она сжала руку в кулак прямо возле моего лица. Её взгляд словно сверлил меня не только снаружи, но и изнутри. Я ничего не могла сказать, только вымолвила:
— Почему ты вернула именно меня?
— Потому, что ты была единственной, кто цеплялся за жизнь и боролся со мной. Я решила, что это неплохое качество. Ты запомнила, всё, что я сказала? Тогда иди, и не забудь передать «привет» Алексу.
И она дотронулась до моего лба своим холодным и бледным пальцем, только сложилось впечатление того, будто меня сбил многотонный грузовик. Я отлетела от её пальца, как отлетает бейсбольный мяч от биты и стала падать куда-то в пропасть. Всё было так быстро, голова закружилась, я чувствовала боль в каждой части тела, горло сдавливало, я не могла дышать, ужасное чувство холода пронзило всё тело.
Я вырвалась из пропасти и хлебнула глоток спасательного воздуха. Раскрыла глаза так широко, что стало больно. Я лежала в ванной с водой, вокруг меня плавал лед. Алекс оказался возле меня, он держал меня одной рукой за голову, а другой за руку.
— Что случилось? Кайла, как ты? Ты слышишь меня?
В безумном метании по комнате я остановилась на его глазах. Сердце билось, как в последний раз, тело дрожало от холода. Я попробовала сказать, но только прохрипела.
— Я видела смерть.
Глава 11
Правда
Алекс вытащил меня из ванной и закутал в плед. Всё происходящее вокруг меня не волновало, я не видела, что он делал. В голове только стоял образ той женщины и звучал её зловещий голос. Страх, холод, волнение, всё сплелось в один комок чувств. О чем мне переживать сейчас, в данный момент? Всё вокруг было таким мелким и неважным. Теперь я точно знала, что всё произошедшее со мной было не спроста. Картинка за картинкой менялись перед моими глазами: Робби, мужчина на парковке, мальчик… все они это моя «отработка»? Возможность рационально мыслись сейчас, у меня отсутствовала, поэтому я просто схватила свою голову руками и зажмурила глаза, надеясь, что все эти мысли улетучатся куда-нибудь, в открытое окно.
В этот момент Алекс уже совал мне в руки горячий чай. Чай, никогда не думала, что буду так рада этому напитку, который никогда не представлял для меня особой важности, сейчас был чем-то вроде спасения, для моего тела, от холода. Руки тряслись, в груди появилось щемящее чувство, кажется, мой шок стал проходить. Я невольно поняла, что только, что со мной произошло.
— Алекс! — вытаращив на него свои глаза, я только и могла, что хватать воздух ртом, но при этом задыхаться от ужаса.
— Успокойся! Ты дома! Всё уже позади. Что ты видела?
— Сначала… старуху… потом она стала вдруг молодой девушкой… какой кошмар.
Я постепенно стала вспоминать всё, что произошло после того, как я не смогла вернуться в своё тело. Рассказывая об этом Алексу, я почувствовала, ноги начинали дрожать, от холода или нет?
— А ещё она сказала, чтобы я передала тебе «привет». Я не знаю, почему она так сказала, я…
— Тише-тише, всё нормально. Пей чай и переоденься.
И тут я поняла, что сижу в мокрой одежде.
— Кстати, почему я была в ванной со льдом?
— Я не знал, что делать, везти тебя в больницу не было смысла, чтобы я им там сказал? Твоё тело стало синеть, ты была до ужаса холодной, поэтому… единственное до чего я додумался так это, ванна со льдом.
После этих слов я почувствовала, что мне нехорошо.
— А сколько я была в отключке?
— Около трех часов.
Я взглянуло в окно, смеркалось. Ком в моем пищеводе поднимался все выше и выше, меня мутило. Я опрокинув бокал с чаем и кинулась в ванну. Неприятные ощущения в животе, будто я съела просроченный пирог с мясом, а затем резкие колики и рези, заставили меня даже вскрикнуть. Меня вырвало, когда я открыла глаза, то ужаснулась ещё больше. Вырвало меня кровью. Это было последней каплей. Я забилась в истерике.