— Стой, где стоишь. Ни шагу больше, — объявил мне знакомый низкий бас.
В один момент всё рухнуло. Надежда оставалась только на Томаса, я отчаянно просил у всевышнего, чтобы Кайла не натворила глупостей.
— Подними руки и медленно повернись. Для крысы ты слишком крупный.
Я как можно медленнее стал поднимать руки и поворачиваться. Губы бесшумно отсчитывали время:…9, 8, 7…
— Что ты там бормочешь?
Я проигнорировал вопрос.
— Я спросил, что?
— Что у тебя тут происходит, Билл? — из комнаты вышел человек с чемоданом.
— … 3, 2, Один! — закричал я.
Со всей скоростью, которая только у меня была, я резко развернулся и выскочил с подвала. Вслед себе услышал два глухих выстрела, а затем автоматная очередь. Штурм здания начался. Я пригнувшись добежал до окна, через которое залез и стал звать Кайлу.
— Кайла! Где ты? Чтобы ни случилось, сиди и не высовывайся!
Когда я стоял на последней ступеньке, передо мной показалось лицо Томаса, с подвала увидеть его было невозможно, он показал мне 10 пальцев, и объяснил жестом, что мне делать дальше. Мне повезло! Как никогда!
За моей спиной продолжались выстрелы, они были перемешаны с криками бандитов и группы захвата.
Выбравшись на улицу, я обежал заброшенное здание, стараясь заглянуть во все окна. Я вёл себя, как маленький мальчик, неопытный боец, как кто угодно. Но мне было плевать, что случиться со мной, самое главное для меня было благополучие Кайлы. Её нигде не было. Мой зов остался без ответа.
— Наверное, она очень напугана, ведь такого ещё не было, — подумал я, возвращаясь к окну через которое я влезал. Стрельба стала реже. Через мгновение она совсем прекратилась.
— Взяли, — подумал я.
И правда, когда я кинул взор в сторону лестницы, которая вела в подвал, бойцы по одному выводили бандитов с заломаными руками. Один, второй… На лице каждого была такая гримаса, что приснись она ночью, рискуешь не проснуться. Один из них был ранен в руку, другой что-то бормотал постоянно.
— Никто не убит, все целы. Зачем тогда она приехала сюда?
Я ещё раз кинул взгляд в сторону окна, и понял, что что-то не то. Захваченных парней было четверо, но где ещё один? Появилось знакомое лицо Томаса.
— Томас! — он отреагировал на меня, поворотом головы в мою сторону.
— А где пятый?
— Какой такой пятый? — недоуменно спросил он.
В стороне от меня, примерно, в десяти шагах, я услышал возню. Из другого окна на улицу выбрался тот самый парень, которого я не досчитался. Его тёмный плащ порхнул в воздухе и пустился в сторону от основной дороги. Я успел только крикнуть Томасу: «Преследую!», и отправился вслед за тёмным плащом.
Холодный ветер хлестал щёки, горло жгло от стужи, ноги постоянно заплетались в высоких палках полусухой травы, но я продолжал преследовать его, потому что чётко понимал — если хоть один из них на свободе, значит, Кайла ещё не в безопасности.
Мы добежали уже практически до конца завода, впереди был лес и старая дорога, по которой уже давно никто не ездил, лишь изредка. Мой объект преследования был очень изворотлив. Он ловко перепрыгивал через булыжники, попадающиеся на пути, умело выбирал путь, где меньше всего было высокой травы. Но я знал, в чём моё преимущество — рано или поздно он выдохнется, а я, славившейся своей выносливостью, буду тут как тут. Я не прогадал. Темп моего соперника постепенно стал угасать, я сократил дистанцию между нами настолько, что через раз мог услышать его тяжелое, сбитое дыхание. Ещё рывок и он в моих руках. Ещё метр, совсем немного, вот я уже дотронулся до разлетающегося на ветру плаща. Прозвучал хлопок. Откуда он был, я не понял, но бежать мне стало больно, резко заболело слева под сердцем, не мог сделать и шага, тёплая струйка побежала по телу. В глазах мутнело. Я упал на одно колено. Едва мог разобрать, удаляющеюся от меня тёмную фигуру. Передо мной мелькнул тёмный женский силуэт в чёрном платье с открытыми плечами. Она остановилась напротив, её синие губы расплылись в доброжелательной улыбке, и она протянула мне руки.
— Алекс! — услышал испуганный женский крик, откуда-то издали, это голос Кайлы.
Хлопок…
Темнота.
Холодно. Всё также больно. Вдали слышались крики и шум приближающихся шагов. Сушило горло. Еле хватило сил приоткрыть глаза. На небе звёзды. На своей ладони я почувствовал чужую. Немало приложил усилий, чтобы повернуть голову. Справа от меня лежала Кайла, глаза закрыты, а в области живота большое кровавое пятно. Слёзы сами побежали из глаз, задрожали руки, нос заполнился слизью, а к горлу подкрался истошный крик:
— Н-е-е-е-т!
Темнота…
Глава 15
Жизнь «После»
Уже две недели я нахожусь в центральной больнице. Пуля прошла в миллиметрах от сердца, часть легкого пришлось удалить. Я пережил две операции. Врачи говорят, это чудо, что я остался жив. Получив, такое ранение есть буквально минут 15–20 для срочной медицинской помощи, а я выжил, прибыв в больницу спустя 40 минут после ранения. Они говорят — чудо. Но я-то знаю, кто моё настоящее чудо.
Кайлы не стало на том самом поле. Второй хлопок, который я услышал, был адресован ей.
Томас рассказывал, что получив пулю, она ползла до меня около 20 метров. Позже я и сам там был. На этом ненавистном мне поле. Я не помню, что было со мной после отключки, помню только темноту. Но, что Кайла должна была спасти именно меня, в этом уже не было сомнений.
Я плохо помню свой первый месяц без неё. Помню только убитых горем родителей, и улыбающееся лицо Кайлы на надгробье. Её родители приходят к ней каждые выходные, я смог прийти только спустя месяц. Однажды, у её могилы я увидел своего дядю, брата отца, мы с ним не виделись очень давно, так давно, что он меня даже не узнал, да и я не хотел, чтобы меня узнали. Помню, что мне это показалось подозрительным. Я вернулся в город, в её старую квартиру, чтобы найти её дневник, в котором надеялся получить ответы на свои вопросы, но так ничего и не нашёл. «Зачем она замела следы? Почему она ничего мне не сказала? Почему она оставила меня?» Все эти вопросы будут преследовать меня всю мою оставшуюся жизнь.
Второй месяц без неё. Приходит осознание. Осознание того, что ты больше точно не увидишь человека. Что ты больше не сможешь его обнять и подержать за руку. Как бы ты не возвращался на все ваши старые места, как бы ты не ждал его, он не придёт. Я провёл этот месяц в бреду. Чётко осознавая, что это всё только моя вина. Я должен был понять в тот вечер, что что-то не то. Я должен был настоять на том, чтобы она рассказала мне всё. Должен был… я не должен был преследовать его. Позже я выяснил, что его всё-таки поймали, пытался навестить, но он находился под юрисдикцией Томаса, который знал, что наша встреча ничем хорошим не закончится. Он запретил мне свидание с ним, объясняя: «Это для твоего же блага». Для моего же блага нужно было умереть там, вместо маленькой, беззащитной девочки.
Третий месяц без неё. Я всё еще не могу произносить её имя без боли. Я живу в её городке и прихожу к ней каждый день. Не могу общаться с её родителями как бы они не пытались выйти со мной на контакт. Они сильные. Такие же как и она. Наверное, ещё и поэтому не могу с ними общаться. Слишком сильно они напоминают её. Страшно терять родных, уж я-то знаю, но ещё страшнее терять любимых, тех, кто стал частью тебя. Милая улыбка, чайные глаза, ямочки на щёчках, длинные волосы, постоянно собранные в хвост. Я каждый раз вижу её лицо, когда закрываю глаза. Тяну к ней свои руки и как только я готов прикоснуться к ней, открываю глаза, и она исчезает. Мою боль не может унять абсолютно ничего. Я топил печаль в алкоголе, я становился отшельником, я, наоборот, старался помочь другим людям, но ничего не может заполнить эту пустоту в груди. У меня не осталось ничего. Сегодня я принял решение уйти за ней. Стоя на краю высотки и выкуривая свою последнюю сигарету, я ещё раз решил вспомнить все лучшие моменты с ней и её лицо, я хочу, чтобы это было последнее, что останется в моей памяти. Мне на плечи лёг тяжелый, но невидимый груз.