Анна Семенович в программе «Эмпатия Манучи»
Лолита, Яна Чурикова, Анна Ардова, Марина Федункив, Надежда Ангарская, Роза Сябитова, Анастасия Макеева – все они когда-то разочаровались в своей семейной жизни и развелись. Но не надо думать, что к такому решению приходят исключительно дамы. Среди мужчин тоже примеров хватает – Стас Пьеха, Александр Васильев.
Мне когда думать, что я одинокая? И потом, какая я одинокая, если у меня столько детей и внуков?
Причем я говорю не об отношениях, которые продержались год-два, нет. В основном речь идет о долгих союзах, по 5—10 лет, в которых рождаются дети. Но все равно – если рядом с тобой уже не твой человек, и все попытки склеить семью оказались тщетными, надо решаться.
Мне очень нравятся слова Татьяны Васильевой, которые я уже привел выше: «Мне когда думать, что я одинокая? И потом, какая я одинокая, если у меня столько детей и внуков?»
Если вы можете себе позволить впасть в одиночество и сожаления, значит, у вас есть на это такая роскошь как время, чем большинство звезд похвастаться не могут – их график настолько насыщенный и сумасшедший, что им бывает и выспаться некогда, куда там думать об одиночестве. Когда весь день расписан по минутам, съемку сменяют гастроли, а переезды и самолеты – единственное, где можно немного передохнуть, то на такие высокодуховные размышления не находится ни сил, ни времени.
Поэтому, когда на вас в следующий раз накатит хандра, подумайте – может, это время можно потратить с куда большей пользой?
Как-то у меня был период в жизни, когда я предпочитал жить в башне из слоновой кости, пусть там было довольно сыро и холодно, зато оттуда было мало кого видно и слышно. В общем, чем больше социофобии во мне было – тем больше мне нравилось. К одиночеству быстро привыкаешь, оно может быть наркотическими – это восхитительное чувство, где ты ни от кого не зависишь, живешь сам по себе. Но иногда за этим выбором стоит не сила, а желание сбежать от социума.
Есть люди, которые черпают поддержку и любовь из дружбы: они вовсе не чувствуют себя одинокими из-за того, что в их жизни сейчас нет «того самого» или «той самой». Я по-доброму завидую Андрею Малахову: с ним дружат все, и он дружит с огромным количеством людей в нашей стране и в мире. Сейчас его энергии хватает на всех. Я так не могу.
Среди моего ближайшего круга общения, среди тех, кого я могу назвать друзьями, любимыми, родными душами – максимум 20 человек. Это устоявшийся круг, там почти нет новых лиц. И точно нет случайных.
Татьяна Васильева и Ирина Хакамада, эти мудрые женщины, говорили, что им жаль тратить время на бесполезный треп о погоде:
«Ну, как дела? Как день? А ты чего? А он?»
– Оставьте это со мной. Такое общение не дает сил, не заряжает, скорее напротив – опустошает ваши силы. Настоящая дружба – это всегда взаимовыгодный энергообмен, где нет донора и жертвы.
Татьяна и Ирина идут еще дальше и говорят, что у них нет друзей, зато есть приятели, с которыми можно поехать в путешествие, встретиться, пообщаться, но такой каждодневной дружбы у них нет. Им это не нужно. Такой формат отношений им больше не интересен. Открыто декларировать это лучше, чем симулировать дружбу. Такая осознанность высвобождает массу энергии. Обе женщины направляют ее в созидательное русло.
А кому-то дружба нужна как воздух. К какой категории отношусь я? Пожалуй, к третьей – мои друзья и общение ценны для меня, но и в одиночестве я нуждаюсь.
Глава 4
Отцы и дети 2.0 – противостояние
Я откровенен со своими героями и откровенен с вами. Ведь только взаимное доверие и честность рождают глубокие и важные разговоры, поднимают серьезные и острые темы, как в «Эмпатии Манучи». Поэтому говорить об отношениях детей и родителей начну на примере своей семьи.
У меня трое детей – две дочери и сын. Хороший я отец или не очень покажет время. Дети вырастут и тогда все станет убедительно ясно. Но сейчас мне кажется, что отец из меня получается, потому что есть теплый прочный контакт с каждым ребенком. Они знают, что я есть, я рядом; если что, помогу, подскажу, решу.
Естественно, что я не сразу стал прирожденным отцом и мужем. Когда впервые узнал, что скоро стану папой, то радости не было предела, но позже добавилось и осознание, что отцовство – это ежедневная работа, потому что это тоже отношения.
Я был юн, мне все было интересно, я хватался за любое предложение, пропадал буквально днями и ночами – творчество, работа и карьера занимали меня не меньше, чем будущий ребенок и это не прошло без последствий – отношения с дочкой были урывистыми и неглубокими. Но прошло время, жизнь успела измениться. У меня появилось еще двое детей. Я изменился, понял, что дети – это счастье, понял, что в них мое продолжение, что это родное – объяснить это невозможно, как невозможно объяснить любовь, ты просто чувствуешь это.