― Что насчет Энни Белл?
― Я пытался не упоминать ее имя рядом с Кейном, ― сказал Брэдшоу. ― Кажется, на его настроении сказывается, что каждый журналист в стране напоминает ему, что он отправил не того человека в тюрьму, но все могло быть хуже. Они могли спросить, кто тот бобби, который позволил женушке Фрэнка Джарвиса уйти от обвинений в вождении в нетрезвом виде двадцать лет назад, ― и он внимательно посмотрел на Тома. ― Ты же знаешь?
― Догадываюсь, ― признался Том, ― ты тоже узнал.
Брэдшоу покачал головой.
― Он рассказал мне. Он сказал, что был тогда зеленым новичком, и тогда ничего нельзя было сделать, не спросив разрешения у вышестоящих. Он видел Фрэнка Джарвиса в местных новостях, видел имя миссис Джарвис на ее правах, и спросил, имеет ли она к нему отношение. Зачем он сообщил о происшествии, и старшие сказали ему отпустить ее и подвезти до дома.
― Затем внезапно у него появились друзья в высоких кругах.
― Так все работало в семидесятых, но я все еще думаю, что Кейн не коррупционер, не совсем. Ты, должно быть, тоже так думаешь, или не молчал бы об этом.
Том пожал плечами.
― Никого это не интересует. Они хотят читать об убийствах и коррупции на самом высоком уровне.
― Верно, ― сказал Брэдшоу, но он не казался убежденным. ― Говоря о хорошем, как там Хелен?
― Уехала, ― сказал он.
― О.
― Нашла квартиру и съехала пару дней назад.
― Мне жаль слышать это, ― произнес Брэдшоу. ― Должно быть, тебе нравилось, когда она была рядом.
― Мой дом был слегка многолюдным, ― ответил он. Чтобы поменять тему, Том спросил: ― Как Карен?
― Тоже уехала.
Настала очередь Тома удивляться.
― О.
― Все хорошо, ― Брэдшоу отпил от своей пинты, ― это было мое решение.
― Ладно.
― Конечно, все парни в участке думают, что я тупой или гей, но нельзя иметь все.
― По крайней мере, ты получил свободу, ― заметил Том. ― Как она это восприняла?
― Не очень, ― признался Брэдшоу, ― но она забрала все свои вещи, переехала к родителям и теперь снова встречается со своим бывшим.
― Ты гляди, ― сказал Том, ― как быстро.
― Карен не нравится быть одной, ― заметил Брэдшоу, ― а он ошивался поблизости. ― Я рад за нее.
― Правда?
― Нет, не совсем, ― признался Брэдшоу. ― Я пару раз просыпался ночью в панике, гадая, поступил ли я правильно. Один раз я почти ей позвонил...
― Затем ты понял, что на самом деле не хочешь, чтобы она вернулась.
― Да.
― Я считаю, что тебе нравилась идея быть с ней, больше чем сама реальность, вот и все.
Брэдшоу на мгновение задумался.
― Знаешь, это, вероятно, такое же хорошее объяснение, как и то, к которому пришел я.
Затем в паб вошла Хелен, и они перенесли свои напитки за столик у окна и сели.
― Ты в порядке? ― спросил Том.
― Нет, ― достаточно спокойно ответила она.
Он понял, что это глупый вопрос. Как он думал, она будет себя чувствовать, когда ее редактора убили?
― Я пошла увидеться с его бедной женой...
Она не закончила предложение.
― Похороны в понедельник.
― Я там буду, ― сказал ей Том, и она с благодарностью пожала ему плечо.
― Твоя газета организовала для тебя что-нибудь? ― спросил Брэдшоу, и, когда она не поняла, что он имел в виду, он пояснил: ― Защиту. Грэхем был редактором, но ты написала те статьи.
― А, ― произнесла она. ― Ну, они попросили меня не приходить какое-то время, так что полагаю это не снятие с должности, в некотором смысле садовый отпуск.
― Это все, что они сделали? ― спросил Том.
― Я думаю, они все там в шоке, ― объяснила Хелен. ― Они никогда не сталкивались с подобной ситуацией. Полагаю, они думают, что я несу за это ответственность.
Том разозлился.
― Это нелепо.
― Нет, это правда. Я несу ответственность. Как ты и сказал, Йен, я написала те статьи.
― Я не имел в виду...
Она подняла руку.
― Знаю, что не имел. Я просто говорю, что, если бы я не написала те статьи, Грэхем был бы все еще жив, и мне придется с этим жить.
― Вот опять, ― произнес Том, ― виним всех, но не тех, кто реально совершил убийство.
― Все в порядке, ― сказала она. ― В любом случае, я не уверена, что хочу туда возвращаться.
Она невесело улыбнулась.
― Я надеюсь, что у вас двоих есть новости получше.
― Не совсем. Я сегодня снова видел Ричарда Белла, ― сказал им Том.
― Как он? ― спросила она.
― Не очень. Он даже говорит о том, что не хочет выходить на свободу.