– Скорее, стало раздражать.
Она загрузила свой заказ в крошечную сеть острова. Жаренная на сковороде рыба чун в чесночно-масляном соусе с размятым молодым картофелем и сахарным зеленым горошком. Шеф-повар за стойкой одобрительно ей кивнул.
– Значит, это наша вина?
– Теперь у нас есть биононика, мы покончили со смертью. – Он раздраженно обвел рукой людей на платформе. Влюбленные пары были поглощены друг другом. – И что мы сделали, имея все это?
– Захватили ближайший район галактики, обнаружили чужие расы и другие чудеса, создали АНС, дали людям возможность жить в точности так, как им нравится. Ну конечно, – саркастически хмыкнула она, – это просто ужас. Удивительно, что не все бегут прочь от Содружества.
– Центральные миры в порядке. Люди там цивилизованные и ответственные. Все остальные…
– Тянут нас назад. Ах они неблагодарные.
– Почему ты здесь нужна, Паула? Зачем ты им? Потому что они несчастны и пытаются решить свои проблемы ошибочными методами.
– Ага, теперь я поняла. Если бы только все знали свое место и поступали так, как им велено. Ты все еще великий диктатор.
– Я никогда не был диктатором. Я просто обладал огромным политическим весом. И по-прежнему обладаю, кстати. И позволь мне сказать с позиции адвоката дьявола – суть Рая Хаксли в том, чтобы каждый знал свое место. В результате появилась ты.
Паула улыбнулась, крутя бокал перед лицом. Она могла бы догадаться, что он вспомнит о времени ее становления. Рай Хаксли был уникальным и чрезвычайно спорным экспериментальным обществом, где гражданам секвенировали гены, которые создавали специфические психоневрологические профили. Коротко говоря, их личность и профессиональные способности задавались еще до рождения. Паулу генетически спроектировали как женщину-полицейского с навязчивым стремлением решать загадки и раскрывать тайны. Ее забрали с Рая Хаксли, но она приспособилась к жизни в Содружестве за пределами родной планеты, ведь здесь всегда находились преступления, которые нужно раскрыть.
– Я хотела выжить – и мне пришлось измениться, – напомнила она Найджелу. – Старые гены профилирования были секвенированы при моем пятом омоложении – или четвертом? Не помню. Суть в другом: ничто не остается неизменным. Наш вид стал живым дарвиновским организмом со свободой воли; мы непрестанно эволюционируем к постфизическому состоянию. Внешние миры со временем примут культуру высших. Неужели ты в конце концов сделался нетерпеливым?
– А когда нынешние Внешние миры станут высшими, все равно будут какие-то другие планеты или новые фракции, вызывающие проблемы.
– Конечно, будут. Людям это свойственно.
Он налил себе еще вина.
– Ну, в общем… я собираюсь основать общество единомышленников. Где все придерживаются одной и той же философии и целей. Там не будет никакого инакомыслия, потому что мы не возьмем с собой несогласных.
– Не могу поверить, будто ты мыслишь так упрощенно. Да, у первого поколения будет одна и та же благородная цель – жить достойной жизнью в соответствии с установками партии. Но различия понемногу появятся – так всегда происходит. К тому времени, когда родится третье или четвертое поколение, у вас будет сто разных фракций, точно как в Содружестве.
– Я не согласен. Различия появляются в обществе из-за несправедливости и неравенства. Если их с самого начала искоренить и не дать им возможности возникнуть, то общество останется единым. Наши технологии наконец это позволяют, Паула. Мы наконец построили общество, в котором нет нехватки чего-либо. И мы должны стать чем-то лучшим, чем мы есть.
Она вздохнула.
– Ступай перепрофилируйся и живи в Раю Хаксли: они все счастливы. Как минимум были счастливы в последний раз, когда я проверяла.
– Это цель, к которой стоит стремиться, Паула.
Она отсалютовала ему бокалом.
– Приятно видеть, что ты думаешь и поступаешь не эгоистически. Кто бы мог подумать тысячу лет назад… Ты действительно эволюционировал.
Он засмеялся, чокаясь с ней:
– Я буду скучать по тебе.
– Ладно, ты меня достаточно подпоил. И заинтересовал своей философией. А теперь, пожалуйста, скажи зачем. Знаешь, когда кто-то устраивает мне пытку неизвестностью, для него это обычно кончается сканированием памяти.
– Я бы хотел нанять тебя.
Она жеманно поджала губы.
– Ты уверен, будто можешь себе это позволить?
– В качестве консультанта. Есть одна штука, которую я должен сделать лично, и мне нужен твой совет эксперта, чтобы ее осуществить.
– Хорошо, я официально заинтригована. Какой именно совет?