— Я…
— Ну же!
— Они проводят со мной ночь, — казалось, это признание далось ему с особым трудом.
Амина с отвращением посмотрела на старейшину и поняла, что похоже определила самого гнилого из них.
— В вашем возрасте? Кстати сколько вам?
— 83…Мне мой возраст не мешает — они сами все делают…
Джей удивленно поднял бровь, и вдруг у него возникла интересная мысль:
— Вы «приглашали» к себе только девушек?
— Нет.
Крис даже убрал камеру, чтобы вживую посмотреть на старика. Стива, похоже, тоже очень удивила эта пикантная деталь биографии старейшины. Зато теперь стало понятно, почему к нему так неохотно идут в охрану, хотя работа была и непыльной.
Там временем Джей продолжил — раз стена веры пошатнулась, заканчивать было нельзя.
— Отдавали ли вы указания об устранении кого-либо?
— Да.
— Как часто?
— Не более тридцати раз.
«По разу в год», — прикинул охотник и с трудом продолжил — этот тип был ему неприятен и вызывал сильное отвращение.
— Вы жалеете об этом?
— Нет, — Рейвен поник, понимая, что это признание ему так просто не сойдет с рук.
— Почему?
— Потому что их смерть была только рядовым процессом. Есть вещи, о которых стоит думать намного больше.
— Какие, например?
В этот момент Рейвен посмотрел на Джея полными ужаса глазами, и охотник понял, что тот пытается сделать. Он кинулся к старейшине и схватил его за челюсть.
— Он пытается откусить себе язык!
Амина кинулась на помощь Джею и быстро засунула в рот старейшины импровизированный кляп. В уголках губ появилась кровь, но завершить начатое Рейвену не удалось.
— Похоже, для старого извращенца существует нечто пострашнее допросов! — почти весело заявил Крис.
Похоже, оператор чутко реагировал на все то, что происходило в комнате — ему удавалось поймать мелкие детали, проясняющие для зрителей все. Расставляющие акценты, так сказать.
Мира поняла это с первых минут съемки, но то, что ему удалось «выловить» за последние пару минут просто шокировало.
Во время разговора Рейвен не пытался даже сделать вид, что ему стыдно — он только показывал, что считает себя выше остальных.
Но в тот момент, когда его спросили, есть ли вещи, важнее человеческих жизней, камера выловила его полный ужаса взгляд, направленный на Джастеса. Но странным было еще кое-что — верховный старейшина будто сам с нетерпением ждал ответа. На его лице появился почти звериный оскал, а в глазах бушевала холодная ярость.
— Надо продолжить его допрос, я чувствую, что он скрывает нечто важное!
— Да, я тоже это понял, но как быть?
— Зададим еще раз этот вопрос, а если он снова сделает нечто подобное — свяжем к чертям собачим!
Джей грозно повернулся к Рейвену и, глядя ему в глаза, спросил:
— Вы же понимаете, что мне ничего не стоит скрутить вам шею?
Старейшина энергично закивал.
— Тогда не искушайте меня. Что вы считаете важнее человеческих жизней? О чем думаете чаще? — Джей медленно вынул кляп и остался стоять к мужчине так же близко, как и до этого.
Рейвен сглотнул и тихо, чтобы услышал только Джей, произнес:
— О том, как бы убрать Джастеса и занять его место.
— Джек-пот! — Закричал Крис и подскочил с камерой, — раскол среди старейшин!
Рейвен бросил беглый взгляд на старшего коллегу и понял, что даже если он выберется отсюда живым, то Джастес ему этого не простит и лично убьет в ближайшем коридоре.
Его голова поникла так же, как и у Киры — второй старейшина пал.
Амина посмотрела на верховного старейшину и вздрогнула — тот с превосходством смотрел на нее, будто бы ожидая, что она будет делать.
Решительным шагом девушка направилась к нему и сняла кляп.
— Что, меня тоже будете выспрашивать про возраст?
— Нет, это не имеет значения.
— Тогда что же?
В голове крутились десятки вопросов, и Амина не знала, какой из них озвучить первым.
— Зачем вы убиваете людей?
Джастес слегка откинулся на спинку стула и будто бы даже расслабился.
— Потому что они это заслужили.
— Чем?
— Непослушанием. Они вредят «Возрождению» и стараются все изменить, разрушить.
— Вам нравится причинять им боль?
— Я наказываю только виновных.
Амина заметила, что он ответил не совсем точно и повторила:
— Вам нравится причинять им боль?
— Да. Мне нравится, когда люди мучаются. Тогда они понимают, что сделали.
— Вы ненавидите своих граждан?
— Не всех, но большинство. Они не понимают, как им повезло — жить здесь, на всем готовом! Не видеть это все это отребье, и не чувствовать их ненависти на себе.