ВСЁ в этом мире относительно. Борьба за выживание, которую ведут прыгуны с горы Кебрада, — опасная, но юношеская забава по сравнению с происходящим в американском футболе — просьба не путать с нашим, европейским. Ни в одном профессиональном виде спорта, включая бокс, спортсмены не приносят стольких бессмысленных жертв, как в этом, признанном в США «развлечением № 1». Зверское «развлечение» ежегодно уносит 20 жизней. Добавьте 60 неизлечимо парализованных и миллион получивших переломы, ушибы, растяжения, кровоизлияния, разрывы связок и прочие болезненные травмы. Американский футбол не оставляет в покое и относительно счастливо добравшихся до финиша спортивной карьеры. Продолжительность жизни экс-футболиста на 15 лет ниже, чем у среднего американца. Каждый из трёх бывших профессионалов умирает, не дожив и до пятидесяти. Статистика не только мрачная — она по-настоящему убийственная.
Игра — часть, и существенная, американской жизни. Один из её любимых символов, типа пресловутой кока-колы, обвешанного пёстрой мишурой Голливуда или рвущегося ввысь нью-йоркского небоскрёба. Футбол повсюду. Для впервые попавшего в США это непонятно и непривычно. Метровыми буквами бьют в глаза названия команд на перекрёстках широченных автострад. Заполнены футбольными отчётами газетные, иногда и первые полосы. Телевидение — могучее и не имеющее конкурентов — отдаёт любимцу лакомое время (прайм-тайм), когда у экранов усаживаются миллионы.
Американцы объясняли мне: в этом виде спорта, как нигде, проявляются человеческие качества, обладать которыми мечтает человек с улицы, — скорость, фантастическая реакция, жёсткость и, простите нас, европейцы, жестокость. И потом, мы в Штатах росли с футболом, играя в него с детства. Нам, американцам, понятны движения спортсменов, их мысли и чувства. Мы знаем об игре и футболистах всё, вплоть до того, подстрижен ли ноготь на указательном пальце Джо Намата (звезда американского футбола. — Н.Д.). А ваш, европейский футбол, да и хоккей, для наших болельщиков чужие, инородные виды. В чём логика мышления игроков? И почему они сдерживают эмоции?
Насчёт эмоций — абсолютно не согласен, в остальном же объяснение приемлемое. Но для американца — не для нас. В фельетоне «Белая ворона» Арт Бухвальд высмеивает чрезмерную, по его мнению, любовь соотечественников к американскому футболу. Бывшие друзья единодушно вышвыривают из бара многолетнего собутыльника, который предпочёл просмотр фильма «Убить пересмешника» с Грегори Пеком в главной роли репортажу о матче за высший трофей американского футбола «Супербаул». Вот как сформулирован обвинительный приговор ослушнику: «Финал — священный день для каждого американца. Сто миллионов ждут его целый год в тревоге и радости. И если кто-то говорит, что ему „плевать на футбол“, за такие слова полагается… Только извращенец может в этот день смотреть по телеку „Пересмешника“».
Однако выслушаем мнение и второй, потерпевшей стороны: «В вашем футболе уже ничего не осталось от настоящего спорта. Не поймёшь, где бизнес, а где футбол. Сплошная дрянь!»
Суд присяжных оправдал исколошмативших «белую ворону». Но суд-то был, как и футбол, американским. Попробуем без излишней поспешности и заранее припасённых выводов разобраться: что за игра американский футбол? Никак не оскорбляя фанатичных его приверженцев, всё же приведём сверхкороткую историческую справку. Игра экспортирована в Америку английскими колонистами в начале семнадцатого века. Зато авторский патент на современные правила — целиком американский. В командах по 11 человек. Главную цель можно определить приблизительно так: получить побольше очков, внося или вбивая 425-граммовый мяч за линию ворот соперника. Не правда ли, напоминает регби? Но регби выглядит настольным теннисом на фоне футбола. Матч — четыре периода по 15 минут чистого времени — длится часа два – два с половиной, не меньше.
Первое впечатление такого неподготовленного телезрителя, как я, было ужасающим. Сплошные стычки — стенка на стенку. Нападающие стремятся выиграть вбрасываемый мяч у семёрки защитников и отпасовать быстрому игроку — раннеру. Тот должен доставить мяч за линию ворот противника или перебросить рукой продвигающемуся вперёд свободному партнёру. Мяч вводится в игру минимум раз сто. И каждое вбрасывание начинается и завершается безобразной, с моей дилетантской точки зрения, дракой, изредка переходящей в жесточайшее всеобщее побоище.