— Но, я рада, что у неё появились друзья, — сказала Юфи, закончив. — Думаю, теперь ей будет легче. Но… Вить, — девушка серьёзно на меня посмотрела. — даже если она опять начнёт… Ну… Излишне опекать. В общем, пожалуйста, не отворачивайся от неё! Просто… Ей очень нужна поддержка, а я… Я не могу всегда быть рядом, как бы ни хотела, и…
— Не переживай. Я бы и не подумал бросать Юно одну. Тем более из-за такой мелочи.
— Тогда, я рассчитываю на тебя, — улыбнулась Юфи.
Дальше пошли разговоры ни о чём, которые привели нас к одной интересной мысли: никто из нас не удосужился даже пообедать, а на часах тем временем было уже почти восемь. И, на моё счастье, Юфи оказалась очень хозяйственной. Ибо холодильник был полон продуктов, а сама девушка вызвалась приготовить ужин. И не могу не отметить, что готовит она шикарно. Время пролетело незаметно, и после ужина возникла небольшая дилемма: кровать была всего одна. Как, впрочем и комната. Благо, выход нашёлся быстро. Кресло, одиноко стоящее на кухне, было раскладным. Папа вообще был большим любителем гостей, так что при необходимости, в этой квартире можно было разместить человек десять. Вернее, теперь уже меньше, так как в комнате с зеркалом, естественно, мебели теперь не было. Юфи всё порывалась сама пойти спать на кухню, мотивируя это тем, что "она тут гостья", однако этот аргумент я с лёгкостью обратил против неё.
— Хорошо, допустим гостья. И какой же я тогда хозяин, если кладу гостью спать на кухне, когда есть спальня и кровать?
— Но…
— Не спорь уже, — вздохнул я.
А пока я пытался вспомнить, как раскладывается это кресло, которое в процессе успел трижды проклясть на латыни, и пару раз на иврите, даже не смотря на то, что этих языков не знал, мне на глаза попался календарь. И завтрашняя дата была недвусмысленно обведена чёрным маркером. Завтра… Годовщина смерти родителей. Чёрт, и как я мог об этом забыть?! От бессильной злобы на самого себя, захотелось пару раз удариться лбом о стену. Впрочем, успокоился я быстро. Ведь главное, что я всё-таки вспомнил. Хотя настроение всё-равно упало ниже плинтуса. Наконец разложив диван, и расстелив на нём простыню, я принялся за поиски подушки. Благо, и её, и одеяло я нашёл быстро, и водрузив всё это на теперь уже кровать, пожелал зашедшей на кухню Юфи спокойной ночи.
— И тебе, — улыбнулась девушка. — Знаешь… Я… Я рада, что ты сегодня приехал, — сказала она, и не дожидаясь моего ответа, быстро юркнула в комнату.
— И я рад… — вздохнул я, не в силах отделаться от мыслей о родителях, и налетевших словно коршуны, печальных воспоминаний о счастливой жизни до той аварии. Выключив свет, я лёг в кровать. Но в итоге ещё долго ворочался. Ведь завтрашний день обещает быть тяжёлым. Очень тяжёлым. По крайней мере для меня.
***
Я не спеша прогуливался по крыше дома. Располагался он на самой окраине мёртвого города, оставленного своими строителями много лет назад. Слева от меня возвышались стены и башни других покинутых домов. А справа раскинулся молчаливый массив старого леса. Среди жёлтых крон изредка вздымались тёмно-зелёные пики хвойных деревьев. Лёгкий приятный ветер ласково обдувал лицо. Полы тяжёлого кожаного плаща развивались за спиной. Где-то вдалеке передо мной, у самого горизонта сияла золотистая полоса рассвета, из центра которой уже прорывались первые лучи солнца. Увидеть безоблачное голубое небо в зазеркалье — невероятное везение. Особенно в светлое время суток.
Вот я подошёл к краю крыши этого дома. Подумав секунду, я выстрелил из репульсора, и перепрыгнул на следующую крышу. Мягко приземлившись, я вновь принялся степенно шагать вперёд, наслаждаясь столь прекрасным утром. Конечно, шагал я не громко, но толстые подошвы высоких кожаных сапог всё-равно отстукивали мерный ритм. Полной грудью вдохнув порцию свежего утреннего воздуха, я принялся насвистывать незамысловатую мелодию в такт шагов. Сейчас этот свист был единственным, что нарушает девственную тишину этих безмолвных мест. А спустя пару куплетов, и слова сами собой всплыли в памяти. Не долго думая, я начал тихонько напевать:
— Roter sand, und zwei patronen! Eine stirbt in pulverkuss! Die zweite soll ihr ziel nicht schonen, Steckt jetzt tief in meine brust!
(Алый песок, и два патрона! Один умирает в поцелуе пороха! Второй не станет жалеть свою цель, Застряв так глубоко в моей груди!)
Край встающего солнца показался из-за горизонта, заливая лицо тёплым светом. Я улыбнулся. Просто потому, что был в какой-то мере счастлив. Тишина, покой, и ясное голубое небо над головой вместо тесного серого купола тяжёлых туч. Как же давно я такого не чувствовал? Честно, даже не помню. Возможно, раньше такого никогда и не было. Но ничего. Этот рассвет — не последний. Ведь у меня достаточно времени. Так что я найду выход. Обязательно найду.
Не сильный, но резкий порыв ветра врезавшийся в спину, заставил меня обернуться.
— Давненько не видела тебя с таким довольным лицом, Мор, — произнесла моя гостья.
Угольно-чёрные волосы собраны в длинную, почти до пояса, косу. Надменный взгляд ярко-алых глаз устремлён на меня. Излишне худое, и костлявое, как по мне, лицо не выражает ничего, кроме презрения. Высокая фигура девушки облачена в такую же одежду, как у меня. Разве что изгибы плаща подчёркивают тонкую талию, и довольно скромную грудь.
— Сигма? Эххх… — тяжело вздохнул я. — У тебя прямо талант. Одним своим появлением портишь всё и вся.
— Я тут не по своей воле, сопляк, — фыркнула она.
— Это я-то сопляк? Ты появилась всего на месяц раньше меня, анорексичка!
— Гррр! — натурально зарычала Сигма. — Как же мне хочется тебя расчленить, отброс!
— О, я весь твой родная, можешь попробовать! — оскалился я.
— Вот же ублюдок… — вздохнула она, поморщившись, словно от зубной боли. — Неужели нельзя было просто выслушать, а? В общем, тебя вызывают в Железный Дворец.
— Вот как? И с чего бы такая честь?
— С чего?! — возмутилась Сигма, буквально пылая гневом. — Ты! Один из Командиров армии Великой Империи Альдем сговорился с врагом! По-твоему это не причина?! Но как бы мне ни хотелось увидеть тебя на трибунале, вызывают тебя не из-за этого. Объявлен общий сбор.
— Значит совет Лордов, — задумчиво кивнул я. — Даже интересно, что такого могло случиться, чтобы пришлось собирать его вновь. А касательно врага, не тебе решать, какими способами я добиваюсь своих целей.
— Оставь эти бредовые проповеди для своих цепных псов! Я свою работу выполнила, так что торчать тут больше не собираюсь, — с этими словами Сигма спрыгнула с крыши, и сразу после понеслась вдоль пустынных улиц прочь от этого места.
— Цепных псов говоришь? — я усмехнулся. — Забавное сравнение.
Закрыв глаза, я сосредоточился. Мгла… Снова охотится на низших. Троя… Копошится в одном из старых центров связи в Лисьем Городе. А Сумрак… Наблюдает за одной из точек перехода. Не люблю так делать. Всё же мыслесвязь слишком сильно выматывает, особенно на таком расстоянии. Но другого выбора у меня нет. Ведь Железный Дворец находится в столице, а туда лететь не меньше суток, так что медлить нельзя. Мысленно потянувшись к каждому из них, я дождался пока мои подчинённые почувствуют, что я на связи.
— Бойцы, — сказал я, зная, что сейчас они слышат каждое моё слово. — нас ждёт увлекательная, и, к сожалению, неминуемая прогулка в Мидвар. Путь не близкий, так что отправляемся прямо сейчас.
— Господин? — раздался в голове обрадованный голосок Мглы.
— Неужели в Железный Дворец? — заинтересовалась Троя.
— Мне прервать текущее задание? — неуверенно произнёс Сумрак.