Двадцать четыре часа. Мне стало понятно, что за ужас собирается устроить в резервации Фрэй. Зачем оставлять две жизни, когда скоро все улицы будут усеяны трупами?
Я поймал его за рукав.
— Ты думаешь, Кербер приказал привести тебя из-за Аты?
— Ата для него такой же предлог, как и для меня.
— Но кто ему рассказал, если ты считаешь, что именно она шпионила для него?
Фрэй помрачнел, впервые он не смог вынести моего взгляда.
— На этот раз об Ате знали только я, ты и Го.
Я отшатнулся от него. Не может быть! Мне не хотелось в это верить. Он не мог. Он не хотел.
Через двадцать минут наше общежитие осталось пустым. Фрэй шел на тренировочный склад, назначив его местом сбора для своей группы. Что-то зловещее было в том, как туда стекались люди: их было много, так много, что я и вообразить себе не мог подобного — все, кого не удостаивал своим вниманием Кербер, или кто сам не хотел его внимания. Они были возбуждены, полны решимости, словно только и ждали сегодняшней ночи. Я не знаю, что говорил им Фрэй, но, похоже, его обработка не хуже гипнотического взгляда Дирижера. На складе к моменту нашего прихода было несколько ручных псов босса: двое или трое попытались бежать, остальные полезли в драку — и те и другие кончили довольно печально. Если уж ты решился на переворот, то готовься не просто испачкать руки, но и искупаться в крови целиком.
Завидев нас, Гудвин просто ушел, как ни в чем не бывало попросив Фрэя оставить склад в целости и отобрав у толпы боевиков свое оружие, будто они были кучкой ребятишек, взявших поиграть отцовские инструменты. Несмотря на то, что тренер работал на Кербера, он всегда держался в стороне, не ввязываясь в конфликты. Кто бы ни победил, Гудвин останется и будет делать то, что подходит ему больше всего — обучать. Пока сохранялась такая возможность, остальное его мало интересовало. Через час появился и Спарта с большой спортивной сумкой на плече. Что-то было не так в его эмоциональном флере.
— Что ты собираешься делать? — спросил я, глядя как он запихивает какие-то грузы к куче прочего барахла.
— Хочу успеть выйти отсюда до комендантского часа. Ну и кашу вы заварили…
— Ты вернешься?
— Вряд ли. Я и так здесь уже задержался, пора двигаться дальше. Может, уеду в Америку: там совсем другие крыши… — он осекся. Наверно, поняв, что мне никогда не увидеть те другие крыши. — Ну бывай. Не позволяй Фрэю слишком уж разойтись.
Он хлопнул меня по плечу и направился к выходу. В моей голове мелькнуло изображение другого города. Там было много металла и стекла. И да, над ним теснились совсем другие крыши.
Через час пространство заполнил гул моторов — к складу подъехал Го со своей бандой на квадроциклах — и хоть музыка не была включена, думаю, к тому времени уже вся округа знала, что здесь творится что-то неладное. У Кербера будет время, чтобы подготовиться к встрече.
Фрэй тут же прекратил бесконечные переговоры и вышел со склада встретить приехавших. Го сидел на квадроцикле, сияя щербатой улыбкой. Не знаю, что его так радовало, но кулак Фрэя, врезавшийся ему в челюсть, тут же эту радость стер. Байкер неуклюже свалился с машины, зацепившись ногой за сумку, прицепленную к сиденью. Все испуганно притихли, члены квадроциклетной шайки избегали смотреть на своего предводителя, жалко валявшегося в грязи.
— За что?
— Ты ничего не хочешь нам рассказать? — Фрэй скрестил руки на груди и выжидательно глядел на товарища.
— Ты что, обкурился? Что случилось? — Го с трудом, теряя остатки достоинства, поднялся на ноги и тут же снова получил по морде.
— Как скоро после моего звонка ты побежал докладывать Керберу? И секунды, наверно, не прошло?
— Фрэй…
— Что Фрэй? — нехорошо спросил друг. — Ты очень умело притворялся, когда говорил, что, возможно, это Инк. Ты был таким честным, когда потом с уверенностью заявлял, что это его девчонка! Го, неужели в тебе нет и капли достоинства? Хочешь идти к Керберу — так катись! Думаешь, я стал бы тебя удерживать?
На этот раз Го не пробовал подняться, а встал на колени и опустил голову в подчиненной позе.
— Я не смог ему противостоять… — Со стороны казалось, что парень сейчас заплачет. — Ты не знаешь, что это такое… ты представить себе не можешь.
— Поверь мне, могу. Но ты мог хотя бы сказать, если бы не был таким трусом. — Фрэй поднял руку, но опустил, не довершив замаха. В этом движении сквозила горечь и разочарование. — Теперь можешь наслаждаться тем, что сделал.
Он повернулся к Го спиной, показывая, что не желает больше иметь с ним дела.