Прислонившись спиной к двери, Джоди закрыла глаза. Она дышала, как загнанная лошадь. Тонкая хлопчатобумажная майка, поверх которой был надет теплый свитер, взмокла от пота, а ее руки и плечи дрожали так, словно у нее была сильнейшая лихорадка.
— Что ты делаешь? — спросила Луиза.
Джоди открыла глаза и увидела Луизу, стоявшую возле кухонного стола с большой ложкой в руках. Ханна замерла среди сумок и чемоданов, которые они сбросили возле двери, ведущей в коридор. Коррин сидела, откинувшись на спинку кушетки возле горящего камина. И все они смотрели на нее. Нет, не смотрели, они уставились на нее. С изумлением и недовольством.
— Это монтировка? — спросила Луиза.
Опустив голову, Джоди посмотрела на свои руки. В одной руке она по-прежнему сжимала монтировку, а в другой — пузырь для льда. Ей почему-то не хотелось расставаться ни с одним из этих предметов.
— Да, — ответила она.
Сидевшая на кушетке Коррин повернулась так, чтобы ей лучше было видно Джоди.
— Что ты собираешься делать с этой монтировкой? — спросила она.
— Собирается испугать двух туристов! — крикнула Ханна из противоположного конца комнаты. Сняв с плеча последнюю сумку, она бросила ее на пол рядом с другими, а потом молча подошла к Джоди, забрала у нее пузырь для льда и отнесла его Коррин. — Особо не стоит увлекаться шампанским. Она уже напугала меня до полусмерти, — сказала Ханна.
Коррин и Луиза, одновременно повернув головы, удивленно посмотрели на Джоди. Они были совершенно сбиты с толку, не понимая, как реагировать на слова Ханны.
Джоди даже не взглянула в их сторону. Она по-прежнему смотрела на Ханну.
— Я напугала тебя до полусмерти? Я, а не те два парня, которые неожиданно появились из ниоткуда, делая вид, что просто вышли погулять среди ночи, невзирая на холод и темноту? — удивилась она.
— Какие парни? — спросила Луиза.
Ханна стояла возле камина, скрестив на груди руки.
— Здесь неподалеку прогуливались два парня. Они подошли к нам и предложили помочь занести в дом сумки, — сказала она.
— Ты думаешь, они хотели нам помочь? — спросила Джоди, чувствуя, что ее голос срывается на крик. — Всем известно, что у носильщиков есть такая милая привычка — появляться из кустов среди ночи.
— Ради бога, Джоди, успокойся! — воскликнула Ханна, теряя терпение. — До ночи еще далеко, а эти парни просто разбили лагерь на противоположном склоне холма. По-твоему, они специально прятались в кустах, поджидая одиноких и беззащитных женщин, для того чтобы ограбить и изнасиловать их? — сказала она, посмотрев на Коррин и Луизу. — Представляете, она сказала им, что скоро сюда приедут наши мужья. Господи, надеюсь, этого не случится, потому что мой муж обязательно привезет с собой детей.
Джоди от изумления широко раскрыла рот. Она не могла в это поверить. Возможно, те парни и не сидели в засаде, поджидая жертву, но если бы им встретилась какая-нибудь женщина, они обязательно ограбили бы ее и изнасиловали.
— Где ты нашла монтировку? — спросила Луиза. Она вышла из кухни и теперь стояла в центре зала.
Три подруги снова посмотрели на Джоди. Она по-прежнему прижималась спиной к входной двери, слегка расставив ноги. Казалось, она в любой момент готова ринуться в бой. Однако сейчас, когда угроза миновала, это выглядело по меньшей мере странно, и Джоди это понимала. Она опустила железный стержень и слегка разжала пальцы.
— Она лежала в багажнике машины. Я взяла ее, подумав, что если нам придется защищаться, то лучше все-таки иметь какое-нибудь оружие.
— Она угрожала парням, размахивая перед ними этой монтировкой, — сказала Ханна.
— Нет, это неправда. Я просто пыталась дать им понять, что в случае необходимости могу пустить ее в ход.
— Да, конечно. «Я играю в хоккей уже двадцать пять лет. Я знаю, как пользоваться этой штукой». Если это не угроза, мне просто страшно подумать, что ты понимаешь под этим словом.
Коррин и Луиза удивленно посмотрела на Джоди.
— Я совсем не это имела в виду. И, кроме того, это они нам угрожали.
Ханна презрительно усмехнулась.
— Они просто увидели свет и пришли посмотреть, что здесь происходит, — сказала она. — Не было в них ничего угрожающего. Они выглядели как обычные туристы, которые собирают дрова для костра.
О чем она говорит? На улице было так темно, что они не смогли рассмотреть их лица, видели только неясные очертания, но от них так и веяло чем-то зловещим.