— Пришлось побывать за пределами убежища, — ковыряя вилкой во второй порции омлета, сообщил он. — Здесь почти нет еды.
— Ты обещал мне рассказ, — напомнила девушка, отводя взгляд. Ее все еще беспокоило происшествие в ванной, но раннар вел себя так, будто ничего необычного не произошло.
— С чего же начать? — сам у себя спросил Гриффин, разделяя омлет на тарелке на равные кусочки. — Ты знаешь, я стараюсь реже вспоминать те времена. Порой такое даже удается. Иногда. У раннаров есть одна проблема, мешающая жить. Это наша память. Такая четкая и точная, как… компьютер. Я помню всю свою жизнь раннаром. Из человеческого периода только несколько последних лет. И, если честно, меня это радует. Было бы тяжело, если бы услужливая шкатулка памяти разворачивала все, до самого рождения. Сейчас, оглядываясь назад, мне так легко воскресить все. Но мир вокруг изменился, а я остался почти прежним.
Судьба уготовила мне родиться в семье обнищавшего лорда. Земли ему достались за служение королю, но будучи воином, лорд не сумел хоть как-то приумножить свое состояние. Он умер в неполные пятьдесят лет, оставив земли и заботу о семье на плечи моему старшему брату и матери. Земель было немного, денег еще меньше. Не смотря на титул и майоратные земли, моя семья жила чуть ли не беднее своих же крестьян. Мне в то время было восемь, моим младшим братьям и сестре от семи и до полугода. Роджер, старший из нас, только отпраздновал четырнадцатилетие. Пытаясь как-то устроить нашу судьбу, мать упросила свою кузину уговорить мужа взять меня оруженосцем. Унижение матери не пропало даром, меня взяли. Только пришлось еще доплатить за мое содержание. Но и тогда это было все же чуть меньше, чем самим кормить еще один голодный рот.
Так я уехал из дома и поступил слугой к своему дальнему родичу. Про те свои годы при нем я помню очень смутно. Много всего в них было. И боли, и унижения, и мелких радостей. Ничего не происходило. Целыми днями лорд тренировался, пил и ел, не сильно обращая внимание на то, как обращаться с людьми.
Мне было двенадцать, когда пришли вести от родных. Брат сообщил, что наша мать и младшая сестра заболели и умерли почти в один день, третьего по возрасту моего брата взяли в обитель, и он готовится стать слугой церкви.
Смерть матери сильно потрясла меня. Я не ожидал, что она так быстро… Ей было тридцать четыре. Совсем молодая. Но время рано сломило ее. Впрочем, это было обыденностью того периода…
Через год после этого мой лорд решил жениться. За несколько лет до этого умерла его вторая жена. Умерла родами. Не смогла родить, — Гриффин зло проскрежетал зубами. — Лорду шел пятьдесят восьмой год, когда он попросил руки своей третьей жены. Ею стала девушка по имени Кларисса. Ее отец был просто богатым землевладельцем. Брак дочери со столь влиятельным человеком многое давал ему. Никого не остановило, что Клариссе едва исполнилось четырнадцать лет. Она была на год меня старше. Тоненькая белокурая красавица с ясными причудливыми фиалковыми глазами. Она походила на нежный цветок дикой яблони, когда въезжала в ворота крепости на белогривой кобыле.
Кларисса угасла за год. Зачахла от вечного казарменного быта, жестокого обращения мужа и приставаний его воинов. Лорд даже не замечал, каким похотливым взглядом его подданные провожают его жену, а стоило хозяину напиться как следует, Кларисса пряталась в своей спальне боясь всего: побоев мужа, насилия других мужчин. В крепости у нее не было поддержки ни от кого, кроме священника. Я не называю себя. Хотя я помогал ей тогда, как мог. Кларисса походила немного на мою сестру, и мне было жаль эту бедную запуганную девочку с растерзанной душой.
Она не долго страдала. Умерла еще через год, успев родить лорду сына. Я молился за ее бессмертную святую душу. Кларисса была такой доброй и милой. Но непосильные страдания всегда губили и губят самых слабых.
Лорд после смерти жены совсем одряхлел, перестал нормально есть, только пил и пил. Так он промотал последние свои деньги. Содержать крепость уже было не на что. Что уж говорить о людях. А хозяин и не думал что-то делать.
Мне было семнадцать, когда в крепость приехал давний друг моего лорда с женой и дочерью. За собой этот гордый мужчина вел небольшое войско. Напросившись на постой, приезжий лорд зажег в моем господине интерес к крестовым походам. Хозяину понравилась идея отправиться на захват сокровищ. Даже тогда дела церкви были лишь прикрытием истинной цели всех, кто шел в другие земли. И мой лорд решил так же ехать со своим другом. У меня был выбор. Я мог остаться.