— Как прошла аудиенция у короля? — сменил тему Благодатный.
— О, его величество был весьма любезен. Он выразил мне свое сочувствие и пообещал всяческую поддержку. Я весьма благодарна его величеству за проявленное ко мне внимание.
В действительности встреча с Карлом оставила у меня странное впечатление. Казалось бы, король просто уделил необходимое внимание абсолютно неинтересной для него посетительнице. Первое время именно так я и воспринимала свой визит — как дежурную аудиенцию. Но с каждым днем во мне крепло ощущение, что нечто важно ускользнуло от моего внимания. Я вызывала в памяти облик Карла: удлиненное лицо, не лишенное привлекательности, темно-карие глаза, узкие губы, изящные пальцы, то накручивающие прядь каштановых волос, то вертящие золотую ручку, скучающий взгляд. Казалось, король слушал мои слова невнимательно. И все же… Отчего-то во мне поселилась странная уверенность, что во время традиционного визита произошло нечто важное, такое, что повлияет на всю мою дальнейшую жизнь. Вот только что? И я злилась, не находя ответа на этот вопрос. Называла себя мнительной особой, которой мерещатся зловещие тени в каждом темном углу, но успокоиться и выбросить тревогу из головы никак не могла.
— Что же, это, несомненно, хорошо. Но насколько мне известно, вы почти не бываете при дворе, не так ли, милая Рина?
— Мне все еще слишком тяжело дается посещение тех мест, где люди в основном смеются и радуются, — прошептала я.
Конечно, в королевском дворце в основном не предавались веселью, а интриговали и сплетничали, но поправлять меня Благодатный не стал. Он кивнул с сочувственным видом и задал следующий вопрос:
— А что вы намерены делать со своим замком?
— Простите? — удивилась я.
— Его надо бы привести в порядок. Если вы не возражаете, я пошлю людей для восстановительных работ. Впоследствии вы сможете нанять нового управляющего. Крестьяне уже вернулись в окрестные деревни. Насколько мне известно, там дома не пострадали.
Да, я видела это своими глазами: жилища крестьян Сумеречные не тронули, разрушив только деревенские храмы. Проезжая мимо обугленных развалин на площадях опустевших деревень, я в свое время немало этому подивилась. Появилось странное чувство, что нападали порождения Сумрака целеустремленно — на святилища и на замок. И еще одна странность: убитых не было ни в одной деревне. Спаслись все, включая священников. Тогда я подумала, что люди просто успели убежать и скрыться в лесах, но со временем во мне зародились смутные, толком еще не оформившиеся в связные мысли подозрения.
— Я благодарна вам за предложение, — ответила я. — Но мне хотелось бы самой присутствовать при возрождении дома моего детства. Полагаю, где-то через месяц я буду готова вернуться в Лерой. И тогда смогу лично наблюдать за его восстановлением.
Если Франц и был разочарован моими словами, то вида он не подал, напротив, заверил меня, что месяц — достаточный срок, чтобы он нашел подходящих работников. Правда, я была уверена, что оные работники отыскались бы хоть через пять минут.
— Итак, я рад, что вы постепенно приходите в себя, — заключил мой собеседник, дождавшись, пока я закончу рассыпаться в благодарностях за проявленную заботу. — Ее высочество вчера упомянула, что вы наконец-то приняли ее приглашение.
— Ее высочество так добра ко мне! — с пылом заверила я. — Она позвала меня также и на завтрашний вечер, полюбоваться на местные достопримечательности: путешественника и поэта.
Благодатный ухмыльнулся.
— Вы их верно охарактеризовали, моя милая Рина. Именно что столичные достопримечательности: хвастун и сочинитель Фиоре и слащавый напыщенный шут Арамеус. Впрочем, Каролине они нравятся, так что пусть развлекается. Только не воспринимайте слишком серьезно россказни Пабло. Его домыслы зачастую далеки от правды.
Я припомнила, что Матильда отзывалась о дель Фиоре подобным образом. Но зачем бы Благодатному предостерегать меня от излишней доверчивости? Или же это я стала слишком подозрительна и во всем ищу подвох, в то время как Франц просто поддерживает любезную беседу?