Саша выбежала к озеру и, содрогаясь, снова обернулась на лес. Прыгающий взгляд скользнул по ближайшим соснам и вглубь. Там были деревья, живые и мертвые, - и только.
Она обернулась к воде и закричала.
Там ее встретили синие немигающие глаза.
Саша неловко взмахнула руками, как подбитая птица, и упала, словно кто-то дернул ее за невидимую нить в воду. Очень быстро она сомкнулась над ней. Исчезли запах дыма, ветер и звуки леса, осталась только вода. Саша открыла глаза. Под ней была темная бездна. Женщины, вызывающей непреодолимый ужас, нигде не было. Где-то наверху плясало желтое солнце – слишком яркое, ослепительное – так что тяжело смотреть. Саша отвернулась. И увидела прямо перед собой лицо Макса. Она не сразу узнала его. Никогда не видела его таким ослепленным, словно он не замечает ничего и никого кроме нее, словно вся его жизнь – в ней. Макс подплыл ближе и жадно прильнул губами к ее губам. Прикосновение получилось неожиданно холодным. Саша расширила глаза.
Но ледяной поцелуй синеглазой женщины-русалки остудил горячую волну страха. Саше показалось, что вода потекла по ее венам. И руки превратились в воду, и ноги растворились в воде. Вода проходила сквозь все тело. Она сама стала водой. А синеглазая женщина прижалась близко-близко к ее уху и пропела нежно:
-Не так быстро, нет, это еще не все! Я хочу, чтобы ты дышала, чтобы твое сердце билось. Все говорят, что у людей горячая кровь… Все говорят, что русалки изводятся от зависти к женщинам. Потому что у них теплая кожа. А у тебя кровь достаточно горяча? Я хочу узнать наверняка…
Русалка сделала резкое движение рукой, и Сашу мгновенно выбросило из воды в воздух. Ей стало больно, как будто грубо оборвались водяные вены, уже ставшие ее частью. Но закричать не получилось – в горле булькнула вода и Саша закашлялась. Воздух показался обжигающе сухим, так что дышать оказалось невозможно трудным. А синеглазая женщина уже была рядом и шептала ласково, почти в губы, прижимаясь к телу с какой-то непонятной темной страстью…
-Ты когда-нибудь видела, как разделывают рыбу? А мне доводилось.
В руках у русалки оказался большой охотничий нож. Она провела им от горла девушки вниз по рубахе и та бесшумно открылась.
-Он очень острый. Я его берегла. Хранила на берегу. Они ведь от воды ржавеют! Когда-то он едва не убил меня… А леший спас… Он совсем забыл об этом, глупый! Я не удивляюсь… У тебя красивое тело, - русалка жадно провела по телу девушки от груди вниз. – Ну и что? Я тоже красива. Я могу быть ласковой. Очень ласковой! Лучше, чем ты! – Злата сдавила своей жертве горло. В этом не было нужды. Пленница русалки не сопротивлялась и без того дышала с трудом. А Злата снова прильнула к ней и зашептала страстно, касаясь ее губ: - Все из-за твоей горячей крови! Он чувствовал биение твоего сердца и каждой венки! И ты могла дать ему потомство… Хоть ты и не лешачка! А я не могу. Все из-за этого. Если бы ты хотя бы была лешачкой… Но ты же человек! Ты просто человек! – Злата перешла на крик. - Вы все очень быстро остываете!
Русалка оскалилась, рванулась высоко из воды и нанесла удар. Она метила прямо в сердце человеку, но нож так и не коснулся кожи. И ее, и девчонку вдруг выбросило на берег. Русалка оказалась на земле, а над ней леший, который вырвал нож из рук озерной колдуньи и вонзил оружие ей в грудь. Лезвие вошло не глубоко, Ярый в последнюю секунду остановился. Злата закричала истошно, цепляясь пальцами за руки хранителя леса и извиваясь под ним всем телом, разбрасывая вокруг себя мокрый песок и слизь, словно рыба на крючке.
Ярый несколько тягучих мгновений смотрел в глаза русалки. В копоти, в обгоревшей одежде с исказившимся от ярости лицом он выглядел страшным. Русалка под ним взвизгивала, все еще тщетно пытаясь вырваться и оставляя на коже лешего глубокие красные следы от ногтей. В озере завыли и запричитали остальные озерные колдуньи, умоляюще протягивая к хозяину леса руки. Ярый все еще не отнимал от груди Златы нож. Рука его вздрагивала. От раны тонким ручейком побежала голубая кровь. Лешему не стоило бы никаких усилий вонзить нож по самую рукоять, до тех пор, пока не хрустнут ребра, пригвоздить русалку к земле. Ярый сжимал и разжимал пальцы, перехватывая нож, борясь со своим гневом и желанием расправиться с русалкой немедленно. Злата под ним перестала сопротивляться и замолчала. Она смотрела на лешего широко открытыми глазами, затопленными ужасом до краев. Теперь она по-настоящему была напугана.