День рождения прошел пьяно и весело. Мальчишки валяли дурака и стреляли по банкам. Долго все трое возились с купленным в подарок новеньким охотничьим ружьем. Из него постреляли тоже, подробно разглядывая пробитые деревянные чурки и споря по поводу каждого попадания. Даже Саша взяла в руки оружие и сделала под присмотром Макса один выстрел. Он, как ни странно, был удачным.
-Новичкам везет! – небрежно махнул Витек.
-Нет! Просто это моя девочка! – с гордостью возразил Макс и потрепал Сашу по голове, словно собаку. – Ну, ладно, давай теперь я!
Звуки выстрелов гулко встряхивали сумеречный лес и гасли. Саша смотрела на все мутным взглядом и жалась к костру, никак не могла согреться. Обещанный закат сквозь деревья видно почти не было. Только свет постепенно стал призрачно-мягким, пение птиц смолкло.
Когда стемнело, и стрелять было уже нельзя, все сели к огню. Максим был как всегда в центре внимания. Рассказывал какие-то немыслимые истории о походах и восхождениях в горы, размахивал руками, хлопал себя по лбу, говорил разными голосами, изображая то одного, то другого героя своих развеселых баек. Витек и Толян слушали, открыв рты, хохотали искренне и заразительно. Саша вяло улыбалась и ежилась зябко. Тело мяла нехорошая ломота. Вино тоже не грело. Саша придвинулась ближе к костру, но коленки тут же стало обжигать жаром. Да и смотреть на огонь стало нестерпимо больно, глаза заслезились.
-Я, пожалуй, спать!
-А?
-Я спать, ладно?!
-Шурик, ну ты чего? Ведь рано еще совсем! А завтра спать можно хоть до обеда! Да и Толян даже ни одной песенки не спел! Посиди еще. Ладно, Сашунчик? Ну, давай, соглашайся! Когда еще будет такая возможность?!
Макс старался изо всех сил, суетился вокруг Саши, пытаясь устроить ее поудобнее, даже притащил из избы какое-то пыльное, пахнущее старой тканью, одеяло, чтобы укрыть ей плечи. Она сдалась.
-Ладно. Посижу еще немного…
-Дай я тебя поцелую, птичка моя водоплавающая!
-Ну, Максим!
-Ох, уж мне это твое «не на людях»! У меня же, в конце концов, день рожденья! Кстати! Давайте за него и выпьем! За то, что вы все благодаря мне, такому прекрасному, здесь оказались!
Саша подняла вместе со всеми свой стаканчик, но глотка так и не сделала, продолжала вертеть вино в руках. Толян, наконец-то, достал из чехла свою гитару. Он хорошо пел, хоть и делал это редко. Друзья подшучивали над его романтической подборкой. Все-то у него эльфы да мотыльки! Но сегодня он был в хорошем настроении и потому на едва прикрытые усмешки внимания не обращал. Саша в который раз удивилась этому несоответствию: совершенно немузыкальные, а сегодня еще и черные от котелка и дров пальцы, заставляли гитару петь мягко и нежно. Да и песня была неожиданно нежной.
Мне бы родниковой попить воды,
Холода испить из ручья ладошки.
Ох, как недалеко нам до беды
С запахом хвои и цветов морошки!
Лес дурманит голову – сил нет встать.
Или это твой поцелуй туманит.
Я хочу уйти, но куда бежать?!
Если всюду ты! С терпкими губами…
Саша слушала и смотрела на огонь, пока глаза снова не заслезились от света. Потом отвела от пламени взгляд и уставилась в темноту. Сначала перед глазами продолжало прыгать яркое пятно, потом постепенно оно растворилось. Саша начала различать силуэты ближайших деревьев. И вдруг, не смотря на обжигающую близость огня, похолодела. Там, где свет костра отступал, и тьма становилась страшно-непроглядной, ей показалось чье-то лицо. Это был мужчина.
Как немного времени до зари!
Жаркие минуты, как свечка тают…
Если суждено нам сгореть – гори!
Как в рассветном пламени ночь сгорает.
Засмеялся Макс. Саша вздрогнула, но оторвать взгляд от видения не смогла.
-Да ну вас!
-Ну, ладно-ладно! Толян, пой, что хочешь, мистический ты наш! Да я не смеюсь! Ладно!
Человек взглянул пристально и бесшумно растворился в темноте. Как не было. Саша обвела взглядом ребят – никто ничего не заметил. Толян обиженно отложил гитару. Витек держал в зубах большой кусок шашлыка и пытался вытащить из полупустой банки маринованный огурчик. Огурчик выскальзывал. Витек кривился и перехватывал губами мясо. Холодок отошел от сердца, Саша выдохнула.
-Ужас какой-то!
-Что? – не понял Макс.
-Я совсем сплю! Мерещится уже… Всякое…