В памяти всплыл образ матери. Ярый, содрогаясь, увидел как ее обледеневшее тело скользнуло под воду, оставив на берегу какой-то бесформенный комок… Ах, да… Ребенок… Она спасла ребенка в ледоход…
Перед внутренним взором Ярого бесформенный комок превратился в человека, свернувшегося калачиком, прижавшего колени к груди. Леший заглянул к нему в лицо. Очертания были довольно размытые. Только над губой ясно был виден свежий шрам. Ярый удивился, потому что не помнил, чтобы у ребенка была такая отметина. По этому знаку он вполне мог бы узнать его и спустя много лет… Не пришлось бы каждый раз думать перед нападением на человека: не он ли? Не тот ли ребенок? Все было так просто, почему он раньше об этом не подумал?! Потому что… не было у спасенного никакого шрама! Так у кого же он был…
Ярый чувствовал, как холод начинает сковывать тело. Значит там, на белом берегу сердце перестает гнать кровь по его венам. Значит, у него осталось совсем немного времени, чтобы выбраться. Леший протягивал руки к черному пламени, чтобы согреться, но от него не шло тепло. Можно ли отсюда выбраться? Выбирался ли кто-нибудь? Чем Ярый заслужил такое суровое наказание? Что он мог такого сделать?!
Ярый вдруг вспомнил, словно вспышка ударила в лицо, отец в облике медведя бросается на него… Не на него! Ярый защищает кого-то! Кого же?
И снова ниточка воспоминаний оборвалась, не привела ни к чему.
Леший огляделся вокруг в поисках подсказки и вдруг увидел недалеко, за одним из ближайших деревьев женщину. Обнаженную, с золотыми волосами.
«Злата!» - вспомнил Ярый.
Но женщина была лишь похожа на нее. Она не была русалкой, а по коже у нее шли черные позорные татуировки. Изгнанница…
-Кто ты? – попытался спросить леший, но из его горла не вырвалось ни звука. И все-таки женщина как будто поняла. Усмехнулась странно, подняла одну руку, раскрыла ладонь и в ней оказалась тонкая косичка из светлых волос со вплетенными туда амулетами. Ярый смутно вспомнил, что русалка вплетала ему эти камешки в волосы. Или не русалка? Не могли же они…
Леший посмотрел на свою ладонь и с удивлением увидел на ней шрам. Ритуальный шрам, который делают, чтобы два любящих сердца наполнились одной кровью. Шрам, который объединяет навсегда.
Ярый посмотрел туда, где стояла женщина, но ее у дерева больше не было. Значит, не она была той, с кем леший объединил свою судьбу. Значит, была другая.
Ярый оглянулся еще раз и увидел, что свет вокруг черного костра стал меркнуть. Если он погаснет совсем, значит, леший уже не вернется. Подсказок будет ждать неоткуда. Черный костер поглотит его.
Ярый снова взглянул на свою ладонь. Над шрамом он разглядел ожог в виде ворона. Птицы, которая может жить одновременно в двух мирах: мире живых и мире мертвых. Лешему тоже пришлось выбирать между двух миров... Именно из-за этого он здесь… Один мир угрожает спокойствию другого… Из-за чего же на него напал отец?! Что могло угрожать спокойствию леших? Разве только человек…
Ярый защищал человека? Как это возможно?
Не просто защищал…
Этот шрам на ладони… Значит, это была женщина. Она не лешачка. Она человек!
Александра!
Ярый вспомнил и в то же мгновение увидел, что рядом с ним у черного костра сидит мать. Такая же молодая и красивая, какой он ее помнил с детства. В светлых волосах ее были вплетены живые цветы. Она улыбалась.
-Это значит, что я умер? – спросил Ярый. Его голос гулко разлетелся во тьме.
-Нет, Ярый. Еще нет.
-Отец верил, что ты придешь ко мне…
Мать коснулась его щеки и сказала ласково:
-Я никогда не покидала тебя, Ярушка!
Леший улыбнулся. Он подумал, что это не так уж и плохо: провести последние секунды своей жизни вот так, сидя у костра с матерью. Пусть даже у черного. Поговорить. Спросить то, что не успел когда-то. Это было правильно, что в темноту провожал его тот, кто когда-то подарил ему свет.
-В тот день… Когда мы с отцом ушли смотреть мой будущий лес. Что ты крикнула мне на прощанье?
Красивая молодая лешачка улыбнулась.
-Это не имеет значения, Ярый! Все, что ты должен знать, это то, что я очень люблю тебя! И твоего отца… Все слова уже были сказаны. Просто пришло мое время.
-Так ты знала? Знала, что погибнешь, когда бросилась спасать мальчишку со льдины?
-А ты знал, что навлечешь на себя гнев всего своего рода в то мгновенье, когда поднял девушку с земли, чтобы отнести в свой дом? Разве ты мог поступить иначе? Какой смысл спорить со своим предназначением, Ярый?