-Исполнение которого и делает нас счастливыми, потому что так мы понимаем, что живем не напрасно…
Мать улыбнулась, как будто подтверждая его слова.
-Ты шел по предначертанному тебе пути.
-Но старейшины считают, что я подверг наш мир опасности! И это так! Я впустил в свой дом человека! Выходил его и отпустил, сохранив ему воспоминания! За это старейшины приговорили меня к черному костру!
-Тогда скажи им, что даже самым мудрейшим не могут быть открыты все тайны мира, - возразила мать. - Как и нам не сразу открывается наше предназначение.
Леший задумался. Что-то никак не давало ему покоя. Какое-то назойливое воспоминание, которое всплывало в памяти на мгновенье и тут же ускользало от внутреннего взгляда, как разглаживаются от упавшего камешка круги на воде.
-Я почему-то очень хотел защитить того человека… девушку… Я думал, что колдовское вмешательство русалки тоже поможет мне в этом! Тогда я даже невольно не смог бы выдать старейшинам ее местонахождение… Так я думал… Сейчас я вспомнил это точно! Я закрыл свой лес от нее, чтобы она не смогла вернуться! Но я не могу понять…
Мать Ярого приложила ладонь к его груди. В ней тот час же горячо и больно вспыхнуло. Леший пошатнулся.
-Что это?
-То, что ты хотел убить… И у тебя почти получилось, - в голосе матери послышалась печаль.
-Но она ушла! Она выбрала свой мир! Я просто хотел… пережить это! – прохрипел Ярый, борясь с собой, из последних сил пытаясь удержать хрупкое спокойствие, подаренное запрещенной русалочьей ворожбой. - Смириться! Как смирился отец…
-Твоему отцу выпало тяжкое испытание. Но у тебя другая история, Ярый… Ты думал, что выбрал свою дорогу, а на самом деле все это время отказывался от выбора. Нет никакого третьего пути! Какой ответ может быть в вопросе о любви между да и нет, что третье между жизнью и смертью можно выбрать? Иногда двух вариантов вполне достаточно и других быть не может. Но ты не выбрал. Тебе было страшно.
-Я боялся сделать выбор?! Но что я мог сделать?! Я не русалка! Я не беру любовь силой… Я должен был отпустить Александру к людям! Ведь там ее жизнь!
-Разве? – только и сказала мать, и леший тут же потерялся, сбился с мысли, замолчал. – Нет, Ярый. Там не жизнь. Там был ее собственный черный костер. А ты был ее выходом. Просто она еще не знала об этом.
-О чем ты? Она же… человек! Быть может, я не согласен с решением старейшин, но их обвинения мне понятны. Наши миры слишком разные… Она…
-Чужая? – с улыбкой спросила мать, и Ярый вновь замолчал, словно пощечину получил.
-Нет… она… - он силился подобрать нужные слова и никак не мог этого сделать. А красивая молодая лешачка заглядывала в самое сердце, вынуждая сказать то, что должно. – Она… моя…
Ярый сказал и боль, и без того ожившая в нем, вспыхнула ярким светом в его груди. Мать улыбнулась. Леший снова взглянул на ладонь и свой шрам. Лицо его потемнело от внезапной догадки.
-Но если я отказался от выбора… Личинка, которая отказывается становиться стрекозой просто умирает… Уже поздно, верно? Значит, за это я на самом деле в черном костре! За то, что не исполнил свое предназначение! Так значит, мне не уйти отсюда? Духи не будут мне благоволить… А ты – лишь совесть, призванная объяснить мне, за что именно я умираю…
Мать улыбалась печально, но не спорила. Ужас душной ватой подступил к горлу Ярого.
-Но что же тогда будет с ней?! Что с Александрой?! Если я не пройду черный костер, она будет жить?!
Ответом ему было молчание. Леший увидел, что цвет неба практически слился с цветом пламени. Мать уже невозможно было разглядеть в темноте. Лишь глаза ее еще слабо светились.
-Иди, Ярый, тебя зовут…
Все погасло. Ярый встал на ноги. Это получилось с трудом. Тело там, на берегу, начало коченеть. Сейчас леший был в самом центре черного огня. Пламя пульсировало вокруг него. Из него можно было сделать только один шаг. Обратно на белый пляж или в смерть. Оставалось только выбрать, куда идти. Ярый огляделся. Вокруг была темнота. Никто его не звал. Слышно было только, как потрескивает костер. Ярый опустил голову и закрыл глаза.
Теперь он все вспомнил.
Временя ускользало, нужно было что-то делать: бежать, бороться, искать выход… Но Саша сидела у колдовской черты, что провел Ярый, за которую ей не было хода, и плакала. Воздух был морозный, и слезы на щеках холодили кожу. Саша видела, как на листья брусники, покрытых инеем, падают теплые капли и выжигают на серебре темные следы.
Так вот для чего она здесь! Чтобы оплакать того, кто отрекся от нее… Пройти этот путь, чтобы остановиться там, куда он запретил идти за собой.