— Завтра, как только солнце начнёт скрываться за горизонтом. Но перед этим и будет собрание.
— Они решили его устроить именно завтра? Разве на столь важное собрание не нужно приглашать правителей всех земель? На это уйдёт довольно много времени. — на вопросы племянницы, Кильсель лишь покачал головой.
— Не нужно. Данное собрание не нуждается в этом. Тут будут лишь представители нашего клана и власть Столицы. Ситуация пока не пересекла столь опасную черту. Поэтому, — дампир посмотрел на Эшли, что со скукой слушала разговоры о политике этого мира, — нам нужно как можно скорее отправить тебя домой, Эшли.
Домино стала разглядывать девушку, что с невозмутимым видом и важностью стала делать недовольному Кураю хвостики. Тот пытался её остановить, но на его колебания она сильнее сжимала ему волосы, — и парень сразу останавливался.
«И почему же он её не убил? — недоумевала она, видя, что хоть Курай и злился на шатенку, но ему было даже немного весело, особенно тогда, когда ему всё-таки удалось высвободиться, и теперь, повалив Эшли на кровать, он стал её щекотать, а та весьма бурно на это реагировала. Нахмурившись, девушка опёрлась спиной на холодную стену, сложив руки на груди. — Вот чёрт… Любит же этот идиот проблемы искать. Да ещё и нас втянул в это». — Светловолосая недовольно фыркнула, не понимая мотивов Курая. Он такой же непредсказуемый, как и его брат. И сколько бы они не общались, эти двое никогда не изменяться.
Воительница невольно вспомнила их времяпровождения, когда она и двое хранителей играли во дворе замка дампиров, сражаясь на деревянных мячах. Тогда Домино была слабенькой девчонкой, но отпор давать этим двоим уже умела. Да уж… жизнь в те года была столь прекрасной, что дампирше невольно захотелось вновь вернуться обратно. Потрогав свои короткие волосы, что не могут больше расти из-за особенности её крови, она тяжело вздохнула.
— Домино, что с тобой? — забеспокоился её дядя, смотря на неё своими янтарными глазами. Его голос помог девушке вплыть из водоворота воспоминаний, что медленно тянули её разум в безну и заставляли видеть перед глазами радостные, и не самые, моменты прошлого. Курай с Эшли прекратили дурачиться и также смотрели на дампиршу. Столь большое внимание к своей персоне немного вспугнуло воительницу.
— Ничего. Вспомнила прошлое, — её улыбка была кривой, а голос даже немного хриплым, будто бы вот-вот — и она расплачется. Кильсель понял состояние девушки и сам немного приуныл. — Ладно, я пойду немного развеюсь и закажу нам еды. Думаю, голодание повредит нашему путешествию. — На этих словах, дампирша направилась к двери и слегка улыбнулась. После чего ушла к лестнице на первый этаж.
Молчание в комнате после её ухода продолжало давить на уши. Но всё же оно решило отступить, давая слово Эшли:
— Она какая-то грустная была. Неужели это связанно как-то с балом? — шатенка поочерёдно переводила взгляд то с Курая на Кильселя, и наоборот. Те двое не отвечали.
— Как бы тебе сказать, малышка Эш, — дампир уселся на своё излюбленное алое кресло. Начав что-то говорить, он задумался, не зная, как бы ответить на её вопрос. — не волнуйся, она просто переутомилась. — Этот ответ весьма удовлетворил шатенку, ведь она своими собственным глазами видела, как Домино усердно работает со всякими важными документами. Ей показалось, что для воительницы эта работа была неподходящей. Обычно, таким занимается человек более высокого статуса. Простой же телохранительнице не доверили бы бумаги, связанные с государственными делами, будь она хоть сестрой или той же племянницей Кильселя. Так кто же такая Домино?
Эшли замечала, что девушка имеет задатки очень хорошего воспитания, что проявлялись у неё в самых обыденных ситуациях. Домино всегда ходила с прямой осанкой, даже не смотря на то, что носит очень тяжёлый меч (ради любопытства, Эшли пробовала его поднять. Итогом оказалось то, что она этим же мечом чуть не пробила пол и кое-как поставила его на место). Довольно аккуратно ест, в разговоре с другими посетителями ведёт обычную светскую беседу (каким-то необычным чудом, шатенка стала немного понимать их язык. Конечно, не все слова, но теперь она чувствует себя не так скованно, как раньше). Эта дампирша определённо училась этикету, а не быть воином.
— Домино ведь не просто твоя племянница и телохранитель. А зная то, что у тебя так много родственников, и даже есть дочь, ты довольно сильно о ней печёшься. Почему именно же ты так привязан к Домино?