Только после приношения богам нам разрешили сесть к огню. Несмотря на вечное лето вокруг и костер, жарко не было. Увидев, что эльф легко сел на своем ложе, я поздоровался с ним:
- Я думал меня зовут к твоему смертному одру. Здравствуй, Линдор!
- Привет, Семен! Еще недавно так оно и было. Раны оказались серьезными. Яга думала, что я представлюсь. Мои братья едва успели меня доставить сюда, к священному огню. Только находясь здесь, под покровительством Перуна да на поддерживающий меня отварах Яги — смерть немного отступила. Пожалуй, я сейчас себя чувствую наполовину живым.
Я вытянул ноги к огню.
- Так, что с тобой случилось? Кто тебя так покалечил?
Эльф отрицательно покачал головой.
- Подожди, Сема! Об этом разговор будет немного позже. Надо дождаться Высших эльфов. А пока давай отдохнем. Знакомься, это Кайгон.
Эльф с топориком вяло помахал мне рукой.
- Кайгон после того, как его отметил Перун, служит при святилище, поддерживает огонь, совершает требу, когда Посредника нет в долине. Алинор моя сестра. Она хорошо говорит на русском. Наши с тобой занятия языком носили в общем-то бессистемный характер. Думаю лучше будет если она позанимается с тобой. У нее способностей к менторству лучше.
Эльфийка перебирая струны, стрельнула в меня своими огромными, зелеными глазами. Не знаю как по эльфийским меркам, а по человеческим она оказалась чертовски красива.
- Как добрались до капища? Без приключений на этот раз? Про Лихо я немного знаю. - продолжил Линдор, познакомив меня с присутствующими.
При этих словах стража кентавр замер. Я ответил, стараясь не смотреть в сторону проколовшегося Китовраса:
- На этот раз обошлось.
Кентавр шумно выдохнул. Линдор усмехнулся краем губ, не сводя взгляда со смущенного, и видимо непривычно молчаливого, Китовраса.
- Очень хорошо! А чтобы скрасить ожидание Высших, предлагаю Алинор еще раз спеть. Если не трудно спой для гостей на русском.
Эльфийка не заставила себя уговаривать дважды. Устроив гитару поудобней, она ударила по струнам. Голос у певуньи оказался сильным и чувственным, на русском она говорила без диковинного акцента, который нет нет да неуловимо проскальзывал в речи у ее брата, особенно если тот говорил быстро, волнуясь.
Налей еще вина, мой венценосный брат,
Смотри - восходит полная луна;
В бокале плещет влага хмельного серебра,
Один глоток - и нам пора
Умчаться в вихре по Дороге Сна...
По Дороге Сна - пришпорь коня; здесь трава сверкнула сталью,
Кровью - алый цвет на конце клинка.
Это для тебя и для меня - два клинка для тех, что стали
Призраками ветра на века.
Так выпьем же еще - есть время до утра,
А впереди дорога так длинна;
Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра,
И ветер свеж, и ночь темна,
И нами выбран путь - Дорога Сна...
По Дороге Сна - тихий звон подков, лег плащом туман на плечи,
Стал короной иней на челе.
Острием дождя, тенью облаков - стали мы с тобою легче,
Чем перо у сокола в крыле.
Так выпьем же еще, мой молодой король,
Лихая доля нам отведена;
Не счастье, не любовь, не жалость и не боль -
Одна луна, метель одна,
И вьется впереди Дорога Сна...
По Дороге Сна - мимо мира людей; что нам до Адама и Евы,
Что нам до того, как живет земля?
Только никогда, мой брат-чародей, ты не найдешь себе королеву,
А я не найду себе короля.
И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
Прошу тебя - налей еще вина;
Смотри - на дне мерцает прощальная звезда;
Я осушу бокал до дна...
И с легким сердцем - по Дороге Сна...
Глава 17: Альвы и дверги.
Глава 17: Альвы и дверги.
Песню исполненную Алинор, я знал. Не раз слышал ее в том, ином уже для меня мире. Интересно, где родилась эта песня — не в этой ли эльфийской обители? Спросить кто истинный автор сразу у меня не поворачивался язык, настолько под впечатлением я оказался. А потом как-то мысли о подобном вопросе пропали. И раньше почему-то от этой песни у меня мурашки бегали по спине, но "Дорогою сна" в исполнении прекрасноликой Алинор меня просто ввело в каким-то гипнотическое состояние. Повинуясь магии голоса эльфийки, я погрузился в некое грезоподобное состояние. Мне виделись сны наяву, сны которые вспомнить трудно, а пересказать еще сложнее. Из ступора меня вывел громкий голос: