И в этот момент она необычайно цепко ухватила его за шею и с силой, которой Люпин в ней и не подозревал, притянула его к себе.
— Милый… — выдохнула она, глядя ему прямо в глаза взглядом, подёрнутым пеленой желания, — пожалуйста…
Тед улыбнулся: это «пожалуйста» означало вовсе не «остановись»; напротив, оно было призывом к действию, оно выражало просьбу Мари о том, чтобы он как можно скорее взял её.
Опираясь на одну руку, другой Тед нежно и уже беспрепятственно пробрался к её самому чувствительному месту и с замиранием сердца коснулся его. Потом ещё и ещё. Мари тихо всхлипнула, но не отстранилась, а скорее даже наоборот — подалась навстречу. Тед продолжал, с каждой секундой лаская её всё настойчивее, одновременно покрывая бесчисленными поцелуями её удивительное тело, слыша, как ускоряется сердцебиение, каким тяжёлым становится дыхание…
Воздух взорвался протяжным стоном, и это был самый прекрасный звук, который он когда-либо слышал. Мари вся дрожала, впившись ногтями в покрывало, а Люпин улучил момент и, пока она была расслаблена и упоена наслаждением, осторожно вошёл в неё.
Мари снова вскрикнула, резко подняла голову, с каким-то лёгким безумием глядя на него, а Тед, пытаясь не потерять самоконтроль, продолжил ласки рукой, отвлекая её от неизбежного ощущения лёгкой боли. Он сходил с ума, чувствуя её горячую влажность, видя её согласие со всем, что он делал, и необходимо было каждую секунду, каждый миг как можно жёстче приказывать себе не двигаться быстрее.
— Мари, любимая… — шептал он, целуя её плечо. — Ммм, какая же ты…
— Мне хорошо с тобой, Тед…
Он отчаянно цеплялся за остатки благоразумия, чтобы не проникать глубже, чтобы не ускоряться, но Мари вплела пальцы в его волосы и вновь соблазнительно прогнулась в спине, всем своим видом показывая, как ей хочется подарить ему себя.
Несколько коротких, быстрых толчков, и Теда накрыло волной оргазма — мощного, долгого, но не полноценного, потому что он знал: к сожалению, Мари не могла в первый же раз испытать подобное. Применив пару нужных заклинаний, он осторожно опустился рядом с ошеломлённой, пытавшейся прислушаться к своим ощущениям девушкой, благодарно поцеловал её и прижал к себе.
— Спасибо… — прошептала она, утыкаясь лицом ему в грудь.
— Это тебе спасибо, моя девочка, — шепнул Люпин, обнимая её ещё крепче. — Никому тебя не отдам.
*
Утром Мари проснулась от поцелуя в шею.
— Доброе утро, моя волшебница, — вот хитрец, он ведь знал, что она чуть ли не таяла, когда он так её называл.
— Доброе, господин аврор, — отшутилась она. Игра возобновилась.
— Чёрт, эти твои шорты вчера свели меня с ума, — усмехнулся Люпин.
— Да? А я думала, что дело в моих ножках, и это именно они побудили тебя к таким подвигам.
Тед рассмеялся — беззаботно, пожалуй, впервые за всё время знакомства. Это достижение Мари мысленно записала себе в бонусы.
Он сел на кровати.
— Ты сейчас на работу?
— Да, думаю, Отдел меня заждался. Надо ещё поесть, кстати.
— Могу что-нибудь приготовить, — улыбнулась Мари и, натянув его рубашку, с вечера валявшуюся на полу, подошла к окну. Теперь она знала, что может влиять на него, что он не устоит перед искушением, и повернулась к солнечному свету боком, чтобы подчеркнуть все достоинства своего тела. Яркие лучи ласково освещали её лицо, спускались вниз по длинным волосам, скрывались под тканью застёгнутой на одну пуговицу рубашки, снова появлялись на животе и растекались по ногам.
Неудивительно, что применённая хитрость дала незамедлительный результат.
— Я, пожалуй, в отделе поем, — в голосе Теда прослеживались коварные нотки.
Не успела Мари ничего ответить, как он подхватил её на руки и без лишних разговоров привлёк к себе.
*
Несколько дней увидеться не удавалось, но ночью с первого на второе мая, когда электронное табло магловских часов в комнате Мари высветило цифры 00:01, её выцепил из сна стук в окно.
— Уже спишь? — крикнул Люпин с улицы, когда она распахнула створки. В руках у Теда был шикарный букет тюльпанов — видимо, справки о дне рождения он тоже навёл. — Мне отлевитировать, или сама выйдешь?
Быстро натянув джинсы и первый попавшийся свитер, Мари спустилась вниз, на ходу пытаясь собрать в хвост растрёпанные волосы.
— Извини, что разбудил, — хоть Люпин и пытался натянуть дежурную улыбку, его голос был напряжён как никогда. — Но дело не терпит отлагательств.
— Что случилось? — его тревога передалась и Мари.
— Ну, во-первых, хочу поздравить тебя с днём рождения, милая, — он вручил ей букет цветов, закрепив эффект торжественности поцелуем, и Мари уже готова была ткнуть его в бок за очередную выходку, которая на сей раз оказалась несмешной. Шутка ли, делать такой настороженный вид, убедительно изображать тревогу, окружив тайной и ужасом «не терпящее отлагательств» дело, именуемое днём рождения!
Но через несколько минут, когда они по настоянию Теда всё-таки поднялись в квартиру, выяснилось, что он и не думал шутить.
Вооружившись палочкой, он принялся досконально осматривать кухню и все комнаты, кроме той, где спала Джесси (Доминик ещё вечером ускакала на очередное мероприятие из серии «ночи музеев», хотя на самом деле, скорее всего, просто готовила подарок имениннице). Мари поставила цветы в воду и теперь молча наблюдала, как Люпин шныряет туда-сюда по дому, шепчет себе под нос какие-то заклинания, отчего из кончика его палочки то и дело вырываются редкие искры, и терпеливо ждала объяснений. Убедившись, что здесь опасности нет, Тед наконец опустился на стул в её комнате и с помощью Люмоса зажёг ночник.
— Что, в конце концов, стряслось? — не выдержала Мари, садясь на кровать напротив него.
— Не хотел я тебя втягивать, но, видно, придётся… Подумай хорошенько, ты не замечала за собой слежку?
— Слежку? — Мари была обескуражена, но Люпин ждал незамедлительного ответа. — Кажется, нет.
— Ладно. Я вкратце расскажу тебе. К нам в отдел, а точнее в отдел Джеймса недавно пришёл новый человек — следователь Эльмар Флинт. Вот он, чтоб ты знала его в лицо, — Тед протянул Мари несколько колдографий, на которых был изображён самый обычный парень, бледный, темноволосый, с острыми подбородком и не выражающими никаких эмоций глазами. — Тёмная лошадка, одна его фамилия уже говорит о том, что он может не только состоять в родстве с Пожирателями смерти, но и быть преемником их «славного» дела. Твой дядька считает, что у меня паранойя, и уже вторую неделю глумится, сравнивая со стариной Грюмом, которому в каждом предмете враги мерещились, но чую я, на этот раз всё действительно серьёзно. Флинт явно что-то замышляет и в Аврорат пришёл не просто так. В общем, я должен выяснить, в чём дело. Проблема в том, что с первого же рабочего дня мы с ним не в ладах.
— Тед, постой, — взволнованно перебила его Мари, — ну и что, что не в ладах, вы ведь, должно быть, редко пересекаетесь. Ты ловишь преступников, он занимается следствием. Вам необязательно дружить или даже общаться без крайней необходимости.
— Общаться? У нас произошла стычка в первый день, и я поставил его на место, буквально носом ткнул. С тех пор он злится и, если верить надёжным источникам в лице Джейми, усиленно копает под меня. — В эту минуту Люпин взял похолодевшие руки Мари в свои и посмотрел ей прямо в глаза. — Малышка, пожалуйста, будь осторожна. Можешь пообещать мне?
— Да… Обещаю, — немного поспешно кивнула она, стараясь проглотить застрявший в горле ком. — Ты останешься?
— Нет, извини, надо работать. Но если ты вдруг заметишь что-либо подозрительное, немедленно сообщай мне в любое время дня и ночи — хоть по каминной сети, хоть Патронусом.
— Хорошо.
Мари проводила его до двери и, обняв на прощание, тщательно закрылась.
На душе было неспокойно.
*