— Спокойно, Поттер, — тихо сказал ему я, — ничего они нам не сделают.
«Ничего» оказалось зелёными вспышками Авады Кедавры из всех четырёх палочек, россыпью ударившими в снег возле наших ног. Я отвернулся от снежных комьев, взрывающихся под ядовито-зелёными лучами смертельного проклятия и летевших прямо в лицо. Джеймс тоже зажмурился, но я был уверен, что по другой причине. Всё закончилось быстро, и один из «Альянса» бросил нам палочки и маленький клочок пергамента. Затем они трансгрессировали. Джеймс, потрясённый до глубины души, уставился на то место, где они только что стояли.
— Что это было, Тед?.. — наконец прошептал он.
— Уроды, — презрительно сказал я, но не в ответ, а сам себе.
— Что это было?! Что это за люди? — мы очищали палочки от снега, всё ещё стоя на коленях. — Думаешь, они служат Розье?
— Они служат тому, у кого много золота и связей.
— Мы должны что-то сделать, — ошалело оглядываясь, Джеймс вертел в руках пергамент, потом протянул его мне. — Смотри.
— «В следующий раз убьём», — вслух прочитал я. — Пожиратели хреновы! Ну что, надо выбираться отсюда. Где мы хоть находимся? — я наткнулся на палочку Розье у себя в кармане. — Гляди, оружие этого кретина забыли. Так что можем трансгрессировать.
Джеймс только молча кивнул.
========== 10. На грани ==========
Вечером, сидя у камина за чашкой кофе (Огденское уже просто физически не лезло в меня) я раздумывал, как быть дальше, и в итоге пришёл к выводу, что разумнее всего было бросить это дело. Но стоит ли говорить, что Джеймс думал совершенно иначе и не собирался отступать так просто.
— Ну, что дальше, Тед? — спросил он, едва мы перенеслись в незаметный закуток Даунинг-стрит, откуда направились к красной телефонной будке. Ему, как всегда, нужен был чёткий план действий.
— Да ничего. По-моему, нам убедительно дали понять, чтобы мы не лезли.
— Значит, так и бросим это всё? — на его лице отразилось разочарование.
— Ну, если бы Розье в Аврорат доставили, я бы из него признание конечно выбил. А так…
— У меня всё одна деталь из головы не идёт — его мать погибла именно от Сектумсемпры. А ведь это заклятие отнюдь не является широко известным, сам понимаешь.
— Думаешь, это он мать на тот свет отправил?
— Вряд ли. Он тогда совсем ребёнком был, даже колдовать ещё не мог. Но, судя по сведениям, которые я получил из архива, он видел гибель матери. Может, у него крыша поехала? Парню лечиться просто надо.
— Ох, я бы ему назначил терапию, — ухмыльнулся я, представив Розье у себя «на приёме». То, что я сделал с ним в его особняке год назад, показалось бы ему цветочками…
Трансгрессировать в Министерство вместе со мной Джеймс отказался — опять что-то задумал, неугомонный! Чуть позже, в тот же день, я узнал, что после ресторана он направился в Мунго — вероятно, к этой Пирс. Спрашивать напрямую я ничего не стал; сам расскажет, если захочет. В любом случае, ему без меня не справиться.
Так и вышло. На следующий день я застал Поттера-младшего в коридоре возле своего кабинета.
— О, здорово, — он протянул мне руку, — с утра тебя дожидаюсь.
— Приветствую. Чего изволите?
— Я знаю, как взять Розье, — он хитро улыбнулся и показал мне какую-то папку с бумагами. Я молчал несколько секунд. Надоело мне уже это дело, но Джеймс был не просто дотошным, он был скрупулёзным. В его глазах была такая решимость, что я не смог его послать. В конце концов, в глубине души я всегда уважал его.
— Заходи.
Когда я сел за стол, он положил папку передо мной. У меня с утра снова разболелась голова, и меньшее, чего мне сейчас хотелось, так это вытягивать информацию. Но пришлось.
— Ну. Что это?
— Новое дело, — с энтузиазмом ответил Поттер. — Я его только что завёл. Ты только представь: дом, который снимала Джулия Пирс, ограбили. Пропали ценные вещи, а на месте преступления было обнаружено вот это.
Он положил на стол волшебную палочку Розье, забытую им у меня в кармане. «Интересный подход», — пронеслось у меня в голове, но тут же снова защемило.
— Палочка? — уточнил я вслух, плохо соображая. Боль давила на глаза так, что они начали слезиться. Чёртов Мордред, я не должен показываться в таком состоянии Джеймсу! Надо прогнать его поскорее. — Умно. Только мы никогда не докажем.
— Нам и не надо ничего доказывать, Тед. Ты хотел получить Розье? Пожалуйста. У тебя есть реальный шанс задержать его на целые сутки. И всё законно.
Он был так доволен собой, что весь аж искрился. Меня, как ни странно, не раздражала его радость, но осадить его я должен был.
— Законно. И нестандартно. Но нет.
— Почему нет? — его улыбка мгновенно спала.
— Джеймс, ты задай себе вопрос… — мне было тяжело говорить, боль давила всё сильнее. — Ради чего всё это? Ты уже забыл тех ребят в масках? Хочешь ещё раз с ними встретиться? Я — нет.
И тут он сказал то, что не просто меня задело — меня пробрало.
— Ну я думал, Джулия тебе не безразлична.
«Твою мать! Тупой ты следователь, ты один во всём Аврорате знаешь, кто мне на самом деле не безразличен. Да класть я хотел на всех остальных! И ты, именно ты говоришь мне такое! Именно ты, кто знает её, общается с ней, видит её!..» — я был в бешенстве, но к этому чувству примешивался ещё и стыд. Я почти никогда его не испытывал, но сейчас…
— А вот теперь ты думал слишком стандартно, — как можно спокойнее произнёс я и сразу отвёл глаза.
Джеймс скрылся за дверью. Он был не дурак и, возможно, понял, что к чему.
*
Весь день я копался в документах, пытаясь в очередной раз выбросить из головы образ Мари, который и без того неотступно преследовал меня столько времени, а сегодня (благодаря Джеймсу) с небывалой прочностью поселился в моём мозге. Что и говорить, избавиться от этого образа у меня получалось из рук вон плохо. Если я не думал о ней, то башка раскалывалась; если думал — мучилось всё остальное, начиная душой и заканчивая телом. Я то и дело бил кулаком по столу, ломал перья и карандаши, швырял что попало на пол. Работа не шла. Не зная, как убежать от самого себя, я схватил папку с самыми интересными и запутанными делами и стал поспешно листать, пытаясь хоть как-то отвлечься. Вдруг я услышал шум в коридоре. Не успел прислушаться, как в кабинет зашёл мой постоянный посетитель.
— Розье привезли.
Я встал, пристально глядя на Джеймса. Не мог понять, то ли тот совсем идиот, то ли решил пожертвовать собой на благо раскрываемости.
— Поттер… — во мне всё кипело, на языке вертелись только нецензурные слова. — Нахрена?!
— А я думал, аврор Люпин ничего не боится, — решил пошутить он.
— Тебе разницу между страхом, рациональностью и глупостью объяснить?!
— Ну ладно, — Джеймс был невозмутим. — Придётся самому с ним перетереть.
Он развернулся и вышел.
— Кретин! — сказал я вслух, скрипнув зубами, и рванул вслед за ним. — С такими претензиями на геройство он вряд ли доживёт хотя бы до папочкиного возраста.
Я настиг Джеймса у допросной и, придержав его за плечо, влетел туда первым, захлопнув дверь перед его носом.
— Я сам! — было всё моё объяснение.
В допросной сидел наш заклятый друг Трентон Розье. Я молча сел напротив и сурово посмотрел на него. У того забегали глаза. Проявление трусости, которое я терпеть не мог.
— Ну что, мсье. Теперь только ты да я. Сознаваться будем или в туалет сначала сходим? Вниз головой. Освежимся, так сказать.
— Вы что, гады аврорские, не поняли, с кем связались?
— Слушай сюда, падаль, — я схватил его за горло и резко притянул к себе, — это ты в ресторане мог выкидывать такие штучки. Сейчас ты на чужой территории. и здесь это не пройдёт.
Он молчал, затравленно глядя на меня.
— Малыш Трентон, не хочешь рассказать, как погибла твоя мать? — я решил надавить на больную мозоль. У Розье даже зрачки расширились; было видно, какой ужас в него вселяли эти воспоминания.