Я скосил глаза на острое голубоватое лезвие заколдованного клинка в сантиметре от шеи. Кое-что об этом оружии мне было известно. Главное, чтобы оно не коснулся кожи, иначе моя голова слетит с плеч даже от крохотного пореза.
― Значит, так, Шаманка, ты платишь за помощь? Ответь хотя бы ― Чудик тоже участвовал во всём этом?
― Нет, малыш ни о чем и не подозревает. Он ― просто ребёнок, и ему незачем лезть во взрослые дела…
― Хорошо, я рад.
― Чему? Дурачок. Опять поверил? А если я тебя обманула, что тогда? ― она кричала мне в лицо, только очень тихо и плакала.
Потом вдруг сказала, совсем другим голосом.
― Прости меня, Алекс. Знаю, что ты всё равно не поверишь, но у меня есть очень серьёзная причина так поступать с тобой. И твоей вины тут нет. За это я буду проклята до конца своих дней. На кону ― жизнь моего ребёнка.
Она помолчала мгновение, не вытирая слёз с лица:
«Довольно разговоров, иди вперед, и не делай резких движений. Не хочу, чтобы ты умер от моей руки. Я просто отправлю тебя туда, куда мне приказали». И она велела мне выйти из дома.
На дворе была ночь, но очень светлая. Наверное, от фонарей. Совсем как белая ночь где-нибудь в Питере. «Мы там были вместе с папой», ― почему-то вспомнил я, медленно идя рядом с женщиной, которая могла убить меня в любую секунду. Она уже не казалось юной девушкой-подростком, а выглядела лет на десять старше, но была всё так же красива. Только я больше ничего к ней не испытывал…
Мы подошли к маленькой пристройке прямо за домом, больше похожей на кособокий сарай. «Так вот, где мне суждено умереть, ― подумал я и почувствовал странное безразличие, ― мерзавка отравила моё вино. А ведь за разговором сама предупреждала, что есть и пить в домах незнакомцев опасно, и смеялась при этом. Она права. Я полный дурак, и жить мне незачем, стоп… это же не мои мысли. Люблю жизнь и не собираюсь сдаваться без боя, так и знай, проклятая ведьма!»
Взглянул на неё и увидел, как она закусила губу и снова заплакала, ссутулив плечи. Но рукоять клинка не отпустила. Второй рукой открыла дверь и, произнеся заклинание света, кивнула мне на маленькую каморку, в которой не было ничего, кроме ещё двух дверей.
Одна из них сияла призрачным светом, мерцая и переливаясь. Совсем как та, в которую я вошёл, прежде чем попал в Тёмные миры. Вторая ― была обычной серой дверью.
―Прощай, Алекс, и прости, если сможешь. Тебе туда, ― она указала на неприметную дверь.
В это мгновение раздался громкий крик Чудика:
«Нет, Алекс, не слушай её, тебе надо в ту, что мерцает, скорее, поторопись, братик!»
Он появился в одной рубашке, его ноги были босы, ночной ветерок развевал вьющиеся волосы. Сейчас он снова напомнил меня самого, когда я в школе первый раз вышел один против троих, чтобы защитить незнакомого мальчишку. Тогда я тоже был в отчаянии, но ничего не боялся, потому что знал, что прав …
Чудик повернулся к Шаманке. Надрываясь, он кричал ей в лицо.
―Ты, мама, лгунья! Клялась мне, что отпустишь Алекса, что бы со мной не случилось. Что поможешь ему, даже если я погибну. Ты нарушила своё обещание. Лучше пойду побираться с нищими, но не останусь рядом с такой обманщицей!
А потом подбежал ко мне и обнял прижавшись.
― Алекс, братишка, я никогда не предавал тебя! Слышишь, никогда! Один раз только наврал, по её просьбе, потому что был глуп и верил ей, ― и он кивнул в сторону матери.
―Успокойся, малыш, знаю. Ты мой друг, а друзьям надо верить. Скажи, в чём ты обманул меня? ― я пригладил его растрепавшиеся кудри и стёр рукой слёзы с расстроенного лица мальчика.
― Там, в чёрном лесу, сказал тебе, что было три человека, похитивших заклинание. Мама попросила об этом, не знаю, зачем. А на самом деле был только один. Прости меня.
― Конечно, мой магический Чудик. Я буду очень сильно по тебе скучать, ― улыбнулся и ахнул, увидев, как Шаманка поднимает над головой клинок. Заметил это и Чудик, мгновенно среагировав. Повернулся к матери и оттолкнул её руку, крикнув: «Беги скорее, Алекс!»
Что было сил я рванулся к мерцающей двери, но истошный крик Шаманки меня остановил. Задохнувшись на мгновение, я увидел помертвевшее лицо женщины, медленно сползающей по стене сарая, и отброшенный в сторону клинок. Бледный Чудик зачарованно смотрел на свою по локоть отрубленную руку, лежащую у его ног. Кровь хлестала из раны. Спасая меня, он, видимо, случайно коснулся проклятого клинка.