И наверное придётся позаимствовать ещё и у Воля.
— Он хотя бы сказал, что не так? Что ты должна изменить?
— Что-то по поводу мощности и размера выборки. Он хочет, чтобы я изменила контролируемые условия и добавила ещё одно, от чего весь процесс будет протекать в десять раз дольше. И то, как он это сказал, с эдакой аурой превосходства… Боже, какой же он высокомерный.
Ну. Это и впрямь не новость. Рей почёсывает висок, стараясь не вздыхать.
— Хреново. Мне жаль, — повторяет она снова, не зная, что ещё сказать.
— Да. — Зари вытирает щёки салфеткой из коробки, которую ей протягивает Воль. — Тебе и должно быть жаль.
Рей застывает, в полной уверенности, что ослышалась.
— Что?
— Ты же его девушка.
— Я…
На самом деле, нет. Но, даже если и так.
— И?
— Ты его девушка, а он меня подставил.
Рей хмурится.
— Зари, ты ведь понимаешь, что я всего лишь с ним встречаюсь? Я — не он. Какое я имею отношение к его словам?..
— И прекрасно с этим справляешься. Когда он ведёт себя как… Как мудак, дорвавшийся до власти. Тебе насрать, как он относится к тем, кто учится у него. Иначе ты не смогла бы его выносить.
Воль кладёт рядом с ней коробку с салфетками и поднимает руки в миротворческом жесте.
— Эй, слушайте. Давайте не будем…
— Я тебя не подставляла.
— Возможно. Но тебя не заботит, что половина кафедры живёт в страхе перед твоим парнем.
Рей чувствует, как в ней закипает ярость.
— Это не правда! Я в состоянии отделять профессиональные отношения и мои личные чувства к нему!
— Потому что тебе плевать на всех, кроме себя!
— Это несправедливо! Что, по-твоему, я должна делать?
— Может, заставить его перестать подставлять людей?!
— Заставить его… Заставить его… — шипит Рей. — Зари, как это может быть адекватной реакцией на то, что Бен отправил тебя на доработку?!
— Ах, Бен, да?
Рей стискивает зубы.
— Да, Бен. Как я должна называть своего парня, чтобы угодить тебе? Профессор Соло?!
— Если бы ты была хоть на половину достойным другом кому-нибудь из студентов на кафедре, ты бы бросила своего грёбаного парня.
— Что?! Как… Ты вообще понимаешь, что в этом нет ни капли здравого смысла и…
Необходимость заканчивать фразу отпадает, потому что Зари внезапно выходит из лаборатории, хлопнув дверью, абсолютно не интересуясь тем, что могла бы добавить Рей.
— Она не… Она не это имела в виду. Это не из-за тебя, — говорит Воль, почёсывая голову. Отличное напоминание о том, что он стоял здесь, в кабинете, на протяжении всего разговора. Место в первом ряду. Очень мило. Минут через пятнадцать все в лаборатории узнают об этой стычке. Зная его, он, наверное, уже настрочил об этом в Твиттере. — Зари должна получить диплом весной, как и её муж. Им нужно вместе найти работу постдоками, если они не хотят жить раздельно. Одна проблема на двоих.
Рей кивает. Хоть она и не знала про это, но вполне может себе представить. Она чувствует, что гнев постепенно отступает.
— Ага.
То, что она ведёт себя как сука, не ускорит её дипломную работу, — не произносит она вслух.
Воль поднимается со стула и обходит место, на котором сидела Зари. Встав перед Рей, он прислоняется к скамейке.
— Ничего… Ничего личного. Но ты должна понять, что для нас это странно. Потому что доктор Соло… Я знаю, что он не входит в состав ни одной твоей комиссии, но ты ведь знаешь, что он за человек, верно?
Рей кивает, не зная, что ответить.
— А теперь вы встречаетесь и… — Воль пожимает плечами с нервной улыбкой. — Дело не в том, чтобы принимать чью-то сторону, но иногда именно так и кажется, понимаешь?
Рей это понимает. Или, по крайней мере, верит, что понимает. Она думает об этом, когда прогоняет своих мышей по экспериментальному протоколу, и когда пытается понять, что делать с теми двумя исключениями, из-за которых невозможно объяснить результаты исследования. Она думает об этом, пока едет домой на велосипеде. Не по сезону горячий ветер нагревает её щёки и взъерошивает волосы. Она неторопливо ест два куска самой унылой пиццы на свете — потому что Финн последние три недели помешался на здоровом образе жизни, отказываясь признавать, что цветная капуста совсем не вкусная и никогда вкусной не станет.
Не учитывая Финна (который в курсе о фиктивных свиданиях, и балансирует между мнением, что вся эта ситуация в высшей степени ужасна и одновременно крайне увлекательна), Роуз, Кай и большинство друзей Рей, судя по всему, спокойно приняли её отношения с Беном. Рей не интересовалась, что думают другие студенты на курсе, по большей части из-за того, что всегда была немного одиночкой; уделять внимание людям, с которыми она редко общается, кажется ей нерациональной тратой времени и сил. И всё же, возможно, в словах Зари есть доля правды. Да, Бен для неё кто угодно, но только не говнюк. Но разве принятие его помощи, пока он ужасно ведёт себя по отношению к другим студентам, делает её плохим человеком?
Рей лежит на своей незаправленной кровати, глядя на светящиеся в темноте звёзды. Прошло уже больше двух лет с тех пор, как она одолжила у Финна стремянку и аккуратно приклеила их к потолку. Клей уже не выдерживает, а в углу у окна огромная комета вот-вот отвалится. Не позволяя себе слишком много думать об этом, Рей скатывается с кровати и роется в карманах сброшенных джинсов, пока не находит мобильник.
С тех пор, как Бен дал пару недель назад свой номер, она ни разу не воспользовалась им.
«Если Хакс побеспокоит тебя, просто позвони мне. Это быстрее, чем электронная почта».
Нажав на синий значок под его именем, перед ней высвечивается белый экран — чистый лист без предыдущих сообщений. Рей охватывает настолько странное волнение, что она начинает печатать текст, грызя при этом ноготь.
Рей: Ты только что завалил Зари?
У Бена никогда нет при себе телефона. Никогда. Находясь рядом с ним, Рей никогда не видела, чтобы он проверял мобильник, хотя с такой собственной большой лабораторией он, наверное, получает писем по тридцать в минуту. По правде говоря, она даже не знает, есть ли у него мобильный. Может, он дал ей номер телефона своего кабинета, и поэтому-то и сказал, чтобы она звонила. Наверняка, он и сообщения не может получать, а значит Рей никогда не получит ответа…
Она чувствует в ладони вибрацию.
Бен: Рей?
А кто же ещё? — думает Рей с сарказмом, который он заслуживает. Это был долгий день: цветная капуста — отстой, её мыши должны уже были пройти через «водный лабиринт Морриса»***, на неё наорали из-за Бена… Но вдруг её осеняет, что когда он давал свой номер телефона, ей и в голову не пришло дать ему свой. А это значит, что он не знает, кто ему пишет. Тот факт, что он всё же догадался об этом, говорит о почти сверхъестественной интуиции. Будь ты проклят, Бен МакАртур Соло!
Рей: Ага. Я.
Бен: Кто такая Зари?
Рей закатывает глаза. Серьёзно?
Рей: Зари. Бенгель. Ты в составе её комиссии.
Бен: А-а.
Рей: Я встретила её сегодня днём, после заседания. Она была очень расстроена.
И отразилось это на мне. Из-за тебя. Из-за глупости, которой мы занимаемся.
Наступает минутная пауза, во время которой Рей представляет, как Бен злорадно хихикает при мысли о пролитых после заседания слезах Зари. Затем, убедившись, что разговор уже окончен, она собирается встать с постели и пойти в душ, как вдруг приходит ответ:
Бен: Я не могу обсуждать с тобой диссертационные заседания других студентов.
Рей вздыхает, а затем обменивается напряжённым взглядом с чучелом песца, которого Финн подарил ей в начале лета после сдачи экзаменов.
Рей: Я не прошу тебя ничего мне рассказывать. Она уже сказала, что произошло. Об исправлениях, которые она должна сделать. Что ты в принципе завалил её, не заваливая.
Рей: Не говоря уже о том, что именно я должна за это отдуваться. Так как я твоя девушка.
Рей: Типа девушка.
На несколько секунд в нижней части экрана появляются три точки. Затем они исчезают, но потом снова появляются. И, наконец, телефон Рей снова вибрирует.