— Слушайте: «Солнечный лентигиноз развивается не так выражено, но имеет вполне конкретную ассоциацию с базальноклеточной карциномой, с благоприятным исходом примерно 1:5». Так, мне это не нравится. Роуз, подержи мой телефон. Надо намазать Рей ещё больше. Вот тут защита пятьдесят — то, что нужно.
Рей отрывает взгляд от груди Бена — он уже пугающе близко — и разворачивается, отходя от Кай.
— Нет, подожди… стой. Я уже выдавила лосьон.
— Рей, — говорит ей Роуз своим рассудительным материнским тоном, к которому прибегает всякий раз, когда из Рей вылетает признание: например, что из вегетарианской еды она признаёт только картошку-фри, или что стирает цветные и белые вещи вместе. — Ты же разбираешься в литературе.
— Да не разбираюсь я в ней… и вы тоже. Вы просто увидели первую строчку какого-то абстрактного описания и…
Кай подходит к Рей и снова хватает её за запястье — на этот раз, выдавив половину бутылки ей в правую руку. Лосьона настолько много, что Рей приходится ловить его и левой, чтобы не дать вытечь сквозь пальцы — стоя, как идиотка, сложив перед собой ладони, чуть ли не по уши в чёртовом лосьоне.
— Вот так, — лучезарно улыбается Кай. — Теперь ты защищена от базальноклеточной карциномы. Звучит, откровенно говоря, просто ужасно.
— Я… — Рей бы изобразила фейспалм, если бы могла контролировать свои руки. — Я ненавижу все эти солнцезащитные средства. Липко и воняет пино-коладой, и его просто… чересчур много.
— Вотри столько, сколько сможет впитать твоя кожа. Особенно места, где есть веснушки. А остатками с кем-нибудь поделишься.
— Окей. Тогда, Роуз, поделюсь с тобой.
— Что? Нет. Я и так уже целую тонну на себя вылила.
— То-то и оно! Я тоже.
— Найди кого-нибудь. Где Финн?
Кай фыркает.
— Клеится к Джуду.
Роуз хмурится.
— К Джуду?
— Ага, к неврологу на пятом году обучения.
— Божечки! К доктору медицинских и философских наук?
— Угу.
— Боже. Это ужасная идея. Разве он не встречался с постдоком из…
— Ребят, — Рей изо всех сил пытается не закричать, — я не могу двигаться. Пожалуйста, сделайте что-нибудь с этим солнцезащитным гемором, который вы тут мне налили.
— Господи, Рей. — Кай закатывает глаза. — Ты, порой, слишком драматизируешь. Погоди… — Кай кому-то машет позади Рей, и когда она начинает говорить, её голос звучит гораздо громче. — Доктор Соло, здрасьте! Вы уже нанесли на себя солнцезащитный крем?
В секунду мозг Рей взрывается, а затем превращается в пепел. Как по щелчку пальцев, сотня миллиардов нейронов, тысяча миллиардов глиальных клеток, и кто знает, сколько миллилитров спинномозговой жидкости просто… перестают существовать. С остальным её телом тоже не всё в порядке, так как Рей чувствует, как все её органы отключаются в режиме реального времени. С самого начала её знакомства с Беном, Рей далеко не единожды хотела умереть прямо на месте: чтобы земля разверзлась и поглотила её целиком, или обрушилось какое-нибудь стихийное бедствие и избавило её от неловкости их отношений. Впрочем, похоже на этот раз конец света случится по-настоящему.
Не оборачивайся, — говорят ей остатки нервной системы. Не оборачивайся, притворись, что не слышала Кай. Всё обойдётся. Но это невозможно. Роуз, Кай и Рей образовали своего рода треугольник, а Бен, наверняка (да точно) стоит позади неё. И не похоже, что у Рей есть выбор. Вообще, хоть какой-нибудь. Тем более когда Бен, который не знает ход мыслей Кай и не видит ведро солнцезащитного лосьона, покоящегося в руках Рей, произносит:
— Нет.
Да уж. Ну и какашка.
Рей поворачивается и видит его — потного, держащего в левой руке оранжевый диск, с таким…
Обнажённым торсом.
— Отлично! — весело говорит Кай. — У Рей слишком много лосьона, и она не знает, что с ним делать. Она вас намажет!
Бен смотрит на неё с совершенно непроницаемым выражением лица, и Рей могла бы извиниться, спрятаться под стол или хотя бы помахать рукой, но она по понятным причинам не в состоянии этого сделать. Они с Беном не разговаривали с вечера пятницы — с тех пор, как она сорвалась, высказав ему в сообщениях, какой же он мудак, и получила ответ, что его мало волнует её мнение. Кроме того, это не так уж и отражает всю сложность их отношений — Рей пыталась на него злиться, но, если честно, в последнее время на Бена Соло всё труднее и труднее злиться.
Глядя на лицо Рей и на море белой жижи, которое поселилось теперь в её ладонях, он тоже не кажется сердитым — просто задумчивым и немного растерянным. Наверное, пытаясь понять, можно ли как-то слинять из этого цирка, но потом просто сдаётся.
Он едва заметно кивает и поворачивается; мышцы на его спине перекатываются, когда он бросает доктору Дэмерону диск и кричит:
— У меня передышка!
Видимо, предполагает Рей, они и впрямь будут этим заниматься.
Конечно, чёрт возьми. Потому что это её жизнь, её жалкий идиотский, опрометчивый выбор.
— Привет, — говорит ей Бен, терпеливо её ожидая, пока она подходит к другому концу стола. Он смотрит на её руки, на то, как она держит их перед собой, словно о чём-то умоляя. Стоящие позади неё Роуз и Кай явно посмеиваются, толкают друг друга локтями, или делают что-то уровня «взрослых людей».
— Привет.
Она стоит в шлёпанцах, а он — в кроссовках, и… он всегда был высоким, но сейчас он ещё выше. Из-за этого её взгляд падает на его грудные мышцы и… нет. Нет. Не надо этого делать.
— Ты можешь повернуться?
Мгновение Бен колеблется, а затем непривычно послушно поворачивается. Но это ни коем образом не решает ни одну проблему Рей, так как его спина не исключение — такая же впечатляюще широкая. Какашка.
— Можешь, м-м… немного нагнуться?
Бен наклоняет голову, пока его плечи не опускаются. Он всё ещё ненормально высокий — чем именно кормила его мать-посол, пока он рос? — но дотянуться уже чуточку проще. Когда Рей поднимает правую руку, на землю капает немного лосьона. Туда, где ему и следует быть, — в ярости думает Рей, а потом делает то, что и представить не могла.
Наносит солнцезащитное средство на Бена Соло.
Ей не впервой прикасаться к нему — она дважды с ним целовалась и сидела на коленях добрые семьдесят пять минут, вставая только по крайней необходимости, поскольку окружающие их люди стали выходить из аудитории для семинаров. Так что она, наверное, не должна удивляться тому, насколько крепки его мышцы. Бен словно застывает. Рей вспоминает, как встретила его в спортзале, воображая, что он наверняка мог бы выжать вес в два раза больше неё, но потом приказывает себе остановиться, потому что подобные мысли недопустимы. Проблема в том, что между её ладонью и его кожей ничего нет. Его кожа разогрелась от солнца, но плечи расслаблены и неподвижны от её прикосновений.
Даже при всех, находясь так близко друг к другу кажется, что происходит нечто интимное. Очень интимное.
Слишком интимное.
— Итак. — У Рей пересыхает во рту. — Может быть, самое время сказать, как мне жаль, что мы всё время попадаем в подобные ситуации?
— Всё хорошо.
— Мне правда очень жаль.
— Ты не виновата.
В его голосе слышится странная интонация.
— Всё нормально?
— Угу.
Он кивает, говоря это, хотя движение кажется немного скованным. Отчего Рей понимает, что, возможно, он не так уж и расслаблен, как она изначально думала. Однако, да, он неподвижен. Но она чувствует вибрацию от какого-то странного напряжения.
— Насколько сильно тебя это бесит по шкале от единицы до «соотношение равно причинно-следственной связи»? Скажи мне.
Он удивляет её своим смешком… да. Но напряжение по-прежнему чувствуется.
— Всё не так уж и плохо. И это не твоя вина.
— Я ведь знаю, это самое ужасное, что могло произойти и…
— Это не так, Рей. — Он немного поворачивается, чтобы посмотреть ей в глаза, при этом в его взгляде прослеживается смесь веселья и уверенности. — Такое будет случаться и дальше.
— Верно.
Его пальцы мягко касаются её левой ладони, когда он забирает немного средства, чтобы нанести на переднюю часть своего тела. В общем-то, это и к лучшему. Она не хочет втирать лосьон в его грудь перед семидесятью процентами сокурсников. Не говоря уже о её руководителе — так как доктор Холдо, наверняка, наблюдает за ними, как ястреб. А может, и нет. Рей не собирается оборачиваться и проверять, кто сейчас на них смотрит. Она предпочла бы остаться в счастливом неведении.