Впрочем, во всём этом она убеждается, когда забегает в комнату отдыха налить себе чашечку кофе со вкусом лесного ореха — поистине лучшим ароматизированным кофе — и, обернувшись, обнаруживает Хакса прямо у себя за спиной.
Она вздрагивает так сильно, что чуть не обжигается кипятком.
— Господи Боже! — Рей хватается за грудь, делает глубокий вдох и крепче сжимает кружку со Скуби-Ду. — Хакс, ты меня до смерти напугал.
— Привет. — Рот Хакса искривляется в одной из своих самых гаденьких улыбок-гримас. Рей заставляет себя улыбнуться в ответ, надеясь выглядеть убедительнее.
— Привет. Я как раз собиралась отправить тебе электронку. С моими мышами происходит что-то странное, и Холдо сказала спросить у тебя. Не мог бы ты…
— В ту ночь…
Твою мать.
— … э-э, не мог бы ты помочь мне с поведенческими тестами?
— … с Беном Соло…
Чёрт, чёрт, чёрт.
— Эм, да? И что… что с ним?
— Я видел вас вместе.
— Серьёзно? — Удивление Рей звучит до боли наигранно даже для её собственных ушей. Какашка. Грёбаная какашка. Возможно, в старших классах стоило записаться в театральный кружок, вместо того, чтобы налегать на спорт?
— Да. Здесь, на кафедре.
— Оу. Офигеть, э-э, я тебя не видела, и…
— Не видела? — Левая бровь Хакса так высоко поднимается, что чуть ли не касается линии волос.
Рей бессмысленно перекладывает кружку в левую руку — просто, чтобы выиграть время.
— Э-э, нет, я…
— Любопытно, весьма любопытно.
Она сглатывает.
— Разве?
— Да. Может, мне просто показалось… — Вряд ли Хакс думает, что ему показалось. — …но я уверен, что ты смотрела мне прямо в глаза.
— Это… этого не может быть. Когда ты…
— Прямо перед тем, как поцеловать доктора Соло.
— А… Ах, это? Это был просто…
Хакс кивает, как бы побуждая Рей закончить предложение. Когда становится понятно, что она не в состоянии этого сделать, он продолжает:
— Это был самый… странный поцелуй, который я когда-либо видел.
Чёрт.
— Сомневаюсь, — парирует Рей, хоть и неубедительно. — Вспомни перевёрнутый поцелуй Человека-паука — это куда страннее, чем…
— Всё выглядело почти… Как это называется? Ах да. Без обоюдного согласия.
Спокойно. Сохраняй спокойствие. Он не знает. Он не может знать.
Рей выпрямляется, борясь с охватившим её чувством неловкости. Она делает вдох, напоминая себе, что стоит почти у выхода, и значит есть куда бежать. От Хакса. День уже клонится к вечеру, но не настолько, чтобы кафедра опустела. Всё в порядке. Идея так себе, но в перспективе она может слинять.
Ладно, она не может слинять, потому что ей нужна помощь Хакса с этим грёбаным проектом. Но она могла бы. Теоретически. Наверное. Чёрт!
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, — говорит она, стараясь сохранять спокойствие.
Он фыркает.
— Рей, прекращай. Немыслимо, чтобы твоим парнем был Бен Соло.
— Ну, я…
— Не может быть, чтобы Бен Соло стал встречаться с тобой.
На самом деле, это обидно. Очень.
— Прошу прощения?
— Да брось, Рей. Я не идиот. Представление, которое ты устроила в пятницу вечером, было по мою душу, верно? Ты пыталась избежать меня.
Чёрт. Чёрт. Твою мать, какашка, чёрт.
Вот что случается, когда Рей врёт. В итоге, ей приходится врать ещё больше, чтобы скрыть первоначальную ложь. Получается у неё просто отвратительно, а это значит, что каждая последующая ложь ещё хуже и неубедительнее предыдущей. И, чёрт возьми, это какашка.
Ей ни за что не провести Хакса — он отлично чует враньё. Теперь он точно не поможет с проектом. Рей вылетит из аспирантуры, потеряет визу и единственный источник дохода. Потом вернётся в Великобританию, где вечные дожди, монархия и…
— Нет. Нет… Слушай, я понятия не имею, с чего ты это взял. Но… клянусь, что нет. Это было не для тебя. Это для меня. И… для него. Я имею в виду поцелуй. Может, выглядело нелепо, но только потому, что я не мастер во всём этом, поэтому…
Даже не ощутив каких-либо тревожных сигналов, Рей понимает — что-то происходит. Потому что в одну секунду Хакс смотрит на неё сверху вниз со своим привычным нацепленным на лицо снисходительным выражением, а затем его взгляд скользит выше. Как будто в нескольких дюймах над головой Рей в его поле зрения появляется что-то новое. Она уже собирается обернуться и посмотреть, не залетела ли в комнату отдыха гигантская летучая мышь, чтобы спасти её от собственной болтовни, когда что-то большое и тёплое внезапно останавливает её — твёрдое, но едва ощутимое давление в центре поясницы.
— Привет.
Доктор Соло.
Нет, вообще-то, нет. Это рука доктора Соло. Примерно в паре дюймов от её задницы.
Чёрт возьми.
Рей поворачивается, поднимает голову выше… и выше. И выше. И ещё чуть-чуть и… смотрит на него.
— Ой. Э-э… Привет.
— Всё в порядке?
Он произносит это низким, интимным тоном. Будто они одни. Будто Хакса там нет. От этого Рей должно стать неловко, но ничего подобного не происходит. По какой-то необъяснимой причине она наоборот успокаивается, хотя ещё секунду назад жутко паниковала. Возможно, одна паника нейтрализует другую? Звучит как увлекательная тема для исследования, стоящая, чтобы её изучали. Может быть, Рей имеет смысл оставить биологию и переключиться на психологию? Может быть, стоит извиниться и поискать это в базе данных ПабМед? Или же умереть на этом самом месте, чтобы больше не попадать в подобную ситуацию, в которую она сама себя загнала.
— Да. Да, всё замечательно. Мы с Хаксом просто… болтали. О наших… выходных.
Доктор Соло смотрит на Хакса так, словно только что осознал, что тот в кабинете, признавая факт его присутствия одним из тех кивков, которым мужчины приветствуют друг друга. Его рука скользит чуть ниже по позвоночнику Рей — возможно, на дюйм? — как раз в тот момент, когда Хакс натянуто кивает в ответ.
— Вам что-нибудь нужно, доктор Хакс?
Рей признаёт, что у него неплохо получается. Ведь она уверена что, с точки зрения Хакса, всё выглядит так, будто Соло её лапает, но на самом деле нет — Рей едва ли чувствует на себе его руку.
Ну, может быть, совсем чуть-чуть. Тёплое лёгкое давление и…
— Нет. Ничего, — отвечает Хакс ледяным тоном. Они с Соло действительно плохо ладят. Да, определённо меньше, чем с другими людьми. — Я уже собирался уходить. Да, Рей, наверное, я должен перед тобой извиниться.
Он выходит из комнаты прежде, чем она успевает ответить. То, что он ушёл — к лучшему, но одновременно и к худшему: теперь она и доктор Соло стоят слишком близко в совершенно пустой комнате, которая, определённо, больше любой из комнат в приюте, где росла Рей.
Рей всё бы отдала ради возможности сказать, что именно она создаёт между ними дистанцию, как только опасность минует, но обескураживающая правда заключается в том, что доктор Соло первым отстраняется. Достаточно, чтобы предоставить ей личное пространство, в котором она нуждается. И даже больше.
О, боже. Она явно жаждет, чтобы эта дурацкая жалоба по Разделу IX была всё-таки подана против неё.
— Всё в порядке? — спрашивает он снова. Его тон всё ещё… мягкий.
— Да. Да, я просто… — Рей отмахивается, — … спасибо.
— Не за что.
— Вы слышали, что он сказал? Насчёт пятницы и…
— Слышал. Поэтому я… — Он смотрит на неё, а потом на свою руку — ту, что несколько секунд назад согревала её спину. И до Рей сразу же доходит.
— Спасибо, — повторяет Рей. Да, Бен Соло может быть и известный мудак, но прямо сейчас она чертовски ему благодарна. — Кстати, не могу не отметить, что за последние семьдесят два часа ни один агент из ФБР не постучал в мою дверь, чтобы меня арестовать.