Она и правда слишком неопытна в сексе. Надеялась, что они начнут целоваться, или что он притянет её к себе и обнимет, но такого точно никак не ожидала: Бен, словно смазку, распределяет сперму по члену, направляет его между ног Рей, прижимаясь головкой ко входу, и…
Ох.
Рей предельно расслаблена и податлива.
И всё же внутри по-прежнему туговато.
— Ах.
Не сказать, что больно. Немного некомфортно. Он слишком крупный. Отчего… его весьма трудно принять в себя. Но когда Бен толкается внутрь, в каждой частичке тела отдаётся судорогой предвкушения.
— У тебя такой большой.
Он стонет ей в шею, всем телом дрожа от напряжения.
— Ты справишься.
— Я знаю, — произносит она тоненьким голоском, и на втором слове у неё перехватывает дыхание. Да, она знает. Женщины рожают детей, и однокурсники Рей всё время говорили о здоровом размножении, так что она понимает — больше ребёнка вряд ли удастся найти хоть что-то.
Хотя, не исключено, что с ней самой что-то не так. Потому что он… на самом деле не помещается. Даже наполовину. А места, как будто, больше нет.
Рей поднимает на Бена взгляд. Его глаза закрыты — словно полумесяцы с тёмной окантовкой, — а челюсть напряжена.
— Что, если я не смогу… что, если для меня это будет слишком?
Бен склоняется к её уху.
— Тогда… — Он пытается толкнуться — довольно резко, и всё же трение восхитительно. — Тогда я буду трахать тебя вот так. — Рей зажмуривается, когда он надавливает на какую-то точку, заставляя её всхлипнуть. — Боже, Рей. Ты внутри такая…
Она вся дрожит.
— Я… что я должна делать…
— Просто… — Он целует её в ключицу. В тишине комнаты они оба дышат прерывисто и шумно. — Помолчи. Иначе я опять кончу.
Рей приподнимает бёдра, и член снова трётся об чувствительное местечко. Ноги трясутся, и она пытается раздвинуть их шире, чтобы впустить его глубже.
— Думаю, тебе стоит это сделать.
— Стоит?
Рей кивает. К этому моменту у обоих слишком затуманено сознание, чтобы нормально целоваться, но она чувствует, как он прижимается к ней своими горячими и мягкими губами.
— Да.
— Ещё глубже?
— Если… — Бен обхватывает Рей под колени, и раздвигает ей ноги так широко, как она и подумать не могла. — Если хочешь…
Внезапно её тело начинает принимать его. Оно охотно раскрывается, пока член Бена не погружается до основания, пока не оказывается так глубоко, что Рей начинает думать — это предел и её вот-вот разорвёт, но одновременно она ощущает восхитительную наполненность, близость, чувствует себя…
Идеально.
Они оба тяжело дышат.
Рей поднимает руку и трясущимися пальцами обхватывает потный затылок Бена.
— Ну привет, — улыбается она ему.
Он улыбается в ответ.
— Привет. — Его глаза окутаны лёгкой дымкой, словно Рей смотрит в витражное окно. Бен начинает двигаться внутри неё короткими толчками, заставляя влагалище сжиматься до тех пор, пока она не ощущает, как член дёргается и пульсирует внутри неё.
Рей вжимается в подушку, слыша собственные гортанные неуправляемые стоны.
А потом Бен выходит из неё и снова толкается, и правило «никакого секса» летит ко всем чертям.
========== Глава 15 ==========
Комментарий к Глава 15
Эстет от Anna Gelman https://cutt.ly/MiGXYvm
https://cutt.ly/SiGX1hs
После секса, когда потная кожа остыла, а сердцебиение немного восстановилось, Бен встаёт с кровати и тихо прокрадывается в ванную, чтобы принести Рей попить. Он открывает кран, избегая своего отражения в зеркале, и наполняет стакан, вслушиваясь в журчащий звук. Когда вода доходит почти до краёв, он возвращается в спальню, но на пороге останавливается и прислоняется к дверному косяку, задержавшись там на минуту — заглядывается на дремлющую в центре кровати Рей.
Она лежит на боку, подтянув колено к животу, и перед ним открывается потрясающий вид на её обнажённое тело: россыпь веснушек украшает кожу чуть ли не с головы до ног, прячась под распущенными волосами и по-дурацки милыми, нелепыми гольфами, и Бен…
… столько хочет сделать для неё. Сделать с ней. Он никогда не считал себя хорошим человеком — но всегда надеялся, что способен на большее.
Комнату освещает приглушённый свет, но краем глаза он видит, как на столике каждые несколько секунд ритмично мерцает индикатор уведомления мобильника. Бен не обращает на него внимания и подходит к кровати, пытаясь присесть как можно осторожнее. Но матрас прогибается под его весом и Рей, сонно моргая, постепенно просыпается, пытаясь сконцентрировать дезориентированный взгляд.
Возможно, она спала гораздо крепче, чем думал Бен. А может и нет, ведь сразу же улыбается ему, протягивает руку и касается его бедра через штаны, которые он так и не снял. В памяти тут же всплывает момент, когда он впервые увидел Рей — её улыбку, затуманенный взгляд и дрожащие руки, отчего ему пришлось глубоко вздохнуть, чтобы прийти в себя.
— Приветик.
— Здравствуй.
Рядом с ней он беспомощен. Сам не свой. Лучшая версия себя, но всё равно… безнадёжен. Абсолютно безнадёжен.
— Долго я спала?
— Всего несколько минут.
— М-м-м. — Она потягивается, восхитительно изгибаясь, даря возможность рассмотреть веснушки и золотистую кожу. — Это для меня?
Ах да. Вода. Он кивает и протягивает ей стакан, стараясь не пялиться на её сиськи, — или, не дай бог, ниже — когда она приподнимается на локте, чтобы попить. Тем не менее она благодарно улыбается ему своей ослепительной и обезоруживающей улыбкой, от которой совершенно невозможно отвести взгляд.
— Ты влюблён в неё? — спросил По несколько недель назад, заметив, что Бен не отрывает взгляда от мобильника, вместо того, чтобы смотреть футбольный матч по телевизору. Бен покачал головой, думая: «Какой же бессмысленный вопрос». Как и слово «Любовь». Его родители и Люк постоянно прикрывались им как оправданием, своего рода извинением, чем-то, за что можно спрятаться от своих ошибок и косяков. И всё же, избежать их практически не удалось. Бен никогда не заморачивался мыслями о любви, и даже встреча с Рей… по правде говоря, почти ничего не изменила.
— Я просто хочу, чтобы у неё было всё, в чём она нуждается, — ответил он. По кивнул и многозначительно улыбнулся, и Бену, первый раз со времён школы, захотелось ему втащить.
Рей возвращает ему пустой стакан и снова откидывается на подушку. Теперь она к нему гораздо ближе.
— Хочешь спать? Я могу перебраться на свою кровать.
Бен лишь качает головой, потому что не уверен в словах, которые могут сорваться с губ, если он откроет рот и скажет «нет». Нет. Он не хочет, чтобы она уходила. Никуда. И никогда.
— Уверен? Моя мягкая игрушка наверняка думает, что я постельная эгоистка.
Она ведь именно такая, не так ли? Отбирает. Захватывает. Всегда чего-то хочет, и Бен уже устал гадать, почему так происходит. Почему она такая.
— Неужели нынче миллениалы* спят с плюшевыми мишками?
— Эй! Не беси меня. Это песец.
Бен улыбается и чуть ли не на автомате запоминает этот факт. В конце концов, именно этим он и занимается в последнее время: думает о Рей, впуская её в свою жизнь.
— Всё нормально. Мне обычно не бывает холодно. — Он убирает прядь волос с её лба, как будто имеет на это право. — И, по словам одного человека, я, возможно, храплю.
Рей ахает в притворном негодовании.
— Как посмели? Покажи мне, кто это ляпнул, и я лично отомщу за тебя… — Она визжит, когда Бен прижимает ледяной стакан к её шее, а потом заливается смехом, подтягивая к груди колени и пытаясь увернуться от него. Её очарование сбивает с толку — и это постоянное напряжение никогда его не отпускает.
— Прости, прости. Ты не храпишь. Ты спишь, как фея!
— Ты чертовски права. — Он удовлетворённо ставит стакан на прикроватную тумбочку, а Рей так и остаётся лежать, свернувшись в клубочек; её щёки горят, а на губах играет улыбка.
Недавно она вот так улыбалась в его шею, обнимая, и это было…
— Кстати, прости за гольфы, — произносит она морщась. — Я знаю, что это немного… сомнительно.