– Нет, хан. Как будто все уперлись рогами лоб в лоб и оспаривают верховенство!
– Вот уж это на них не похоже… – задумался хан. – Это ведь не мелкие вырожденческие племена… А кто у них в главном совете – выяснили?
Джэлмэ не выдержал его взгляда, опустил глаза.
– Ну? – подстегнул его к ответу хан.
– Перед выступлением на войну сам Кучулук и Тохтоо-Бэки с Джамухой наперегонки рвались разбить нас и не делить ни с кем славу. Тайан-хану больших трудов стоило остановить это рвение, и они выступили вместе, однако воюют каждый за себя, держатся обособленно… Как бы косясь друг на друга… Каждый мнит себя лучше другого на длину рукавицы…
Хан улыбнулся, разворачивая свиток китайской бумаги.
– Подойди, – сказал он Джэлмэ. – Кажется, это гора Нахы? – ткнул он пальцем в рисунок.
Джэлмэ какое-то время вглядывался в изображение, потом подтвердил:
– Да, это Нахы-Хая… Вот Чамырхай… А вот Тамир…
– Здесь, у южного подножия Нахы-Хая, сосредоточено основное войско Тайан-хана. Так? Ставка Кучулука – западнее, а Тохтоо-Бэки – южнее… Мой же андай Джамуха стоит за спиной Тайан-хана… Так?
– Мне сдается, не в его норове прятаться за чужой спиной, нюхать хвосты чужих кобылиц!..
– А-а! – досадливо отмахнулся хан. – Он непонятный, сложный человек, мой андай!
– Не гневайся, хан, но твой андай самый благородный, а потому самый прямолинейный и доверчивый из всех известных мне людей…
– Упрямый. Заносчивый. Неуступчивый даже в мелочах. По своей прямоте и простоте – отличная приманка для хитроумных злодеев… И все на мою голову! Умный-то человек ошибется раз-другой, потом поймет свою ошибку, ее причины. Так? А Джамуха все глубже уходит в трясину… Чем сильней дергается, тем глубже погружается, а там и дна нет. Он прежде расколется, чем признает свою ошибку.
Хан оперся локтями о колени, опустил голову в горячие ладони и закрыл глаза, давая понять Джэлмэ, чтоб тот ушел.
И Джэлмэ исчез легкой тенью.
Мало в этом срединном мире у Тэмучина людей, с кем сошелся бы он так близко и просто, как с Джамухой. Случилась эта дружба в солнечном детстве, когда они резвились, подобно молочным жеребятам, не ведая ни трудов, ни лишений, ни груза потерь… Чужие люди развели их своими злыми кознями. Окружение, родичи в союзе с чужими. Стал ханом – и стал подобен шапке на чужой голове: верти ею, как хочешь… Так ли это? И кому от этого больше горя, себе ли, народу ли, избравшему бестолкового хана?..
Прошло время дневного приема пищи, когда от купца Сархая прибыл человек с важными сведениями.
Оказалось, Кехсэй-Сабарах на самом деле отстранен от командования большим войском. Нет военачальника и над всеми военными силами: Тайан-хан, Кучулук, а тем более Тохтоо-Бэки с Джамухой не смогли найти общего языка, составить общий план действий. А вспомогательное черное войско, которое одно на всех, служит лишь предлогом к взаимному разногласию. Однако от лазутчиков приходят вести, что силы найманов численно прибывают, что подходят все новые грузы и снаряжение, и вскоре их войско грозит превратиться в монолит, который малыми силами Тэмучину не расколоть. Об этот монолит можно будет лишь сильно удариться, расколоться и откатиться бесславно в просторы Желтой степи, подобно воде, уходящей в сухую землю и исчезающей в ее ненасытной утробе. Каждый час промедления чреват поражением монголов, и костры нукеров уже не спасут от позора и разгрома. И Тэмучин решился собрать воедино все воинство, подчиненное ему, чтобы разом обрушить всю эту силу на стан Тайан-хана. Если удача не отвернется от хана, то паника в лагере противника усилится, и откат врага будет подобен ледоходу. Пройдет день, а то и два, пока Кучулук с Джамухой поднимутся и придут своим на помощь. Да и придут ли?..
«Вверяем свои судьбы в Божьи руки… Падут многие из многих, и из немногих – немногие. Если участь наша будет горька, то хоть немало врагов своих положим себе под головы перед небесною дальней дорогой. Я сказал», – решил Тэмучин.
Перед Джамухой был выставлен Джэлмэ, против Кучулука – Най, и дано им было под начало по одному мэгэну. Один мэгэн – это немало, если четко поставлена цель: не сближаться с врагом настолько, чтобы высветить свое истинное число, а грозить издалека, дразнить и наблюдать за маневрами неприятеля. Если тот снимется с места, намереваясь идти на помощь Тайан-хану, то предстоит дать неприятелю коридор, чтобы внезапно наброситься на него сзади и, насаждая панику, остановить его.