Никуда не денешься — Артуру придется сделать свой выбор: либо разрешить ей поехать и на месте уладить дела, либо отказать ей и тем самым потерять дом.
Она повернулась, медленно подошла к окну и остановилась, глядя вниз на длинный, со всех сторон обнесенный забором участок земли, именуемый садом, который расположился бок о бок, в строгом порядке с другими, такими же вытянутыми, узкими клочками земли, принадлежавшими соседним домам на Бэрримор Уок. Если столбы забора находились на вашей стороне, значит забор принадлежал вам и вам же следовало содержать его в порядке. Если на стороне соседей — вся ответственность за его сохранность возлагалась на них.
Когда они только поселились в этом доме, она утешала себя мыслью о том, что, по крайней мере, может заняться садом. Дорожка, петляющая по саду, с деревьями и кустарниками различных оттенков зеленого, вполне могла бы обмануть постороннего наблюдателя и создать мнимое впечатление, что за поворотом, вас ожидает нечто необыкновенное. Увы, ничего необычного здесь не было. Сначала им повезло — на их участке, некогда засаженном плодовыми деревьями, чудом уцелела старая яблоня — единственное, что сохранилось после нашествия строителей и их техники на только что выстроенной улице. Поначалу, когда она робко пыталась проявить свой интерес к саду, Артур казался довольным. Однако стоило ей только сделать первые реальные шаги, как он сразу воспротивился. Как всегда, Артур настоял на своем. В течение месяца порядок был восстановлен, и разум восторжествовал. Дельфиниумы, люпины, георгины, обнесенные низкой оградой, вытянулись ровными стройными рядами словно солдаты на параде. Яблоню спилили — что было весьма разумно, ведь она росла на самом неудобном месте, как раз там, где следовало натянуть бельевую веревку. Ровная, прямая, аккуратная бетонная дорожка протянулась теперь по всей длине сада. С одной стороны к ней прилегала квадратная лужайка, с другой — правильной формы крошечные клумбы с цветами. Таким образом сад являл образец порядка.
Вновь подул сильный ветер и на мгновение ей показалось, будто она слышит, как скрипит старое дерево, сопротивляясь ненастью.
Кэрри вернулась к картинам.
Мой. Только мой.
Как часто в своих мечтах она произносила эти слова, не вникая до конца в их смысл. Все произошедшее с ней сегодня казалось Кэрри странным, почти нереальным. И все же в самой потаенной глубине ее души, в ее покорном, привыкшем уступать всему и всем сердце что-то шевельнулось.
Артуру придется смириться с обстоятельствами. На этот раз придется. Придется.
Внизу пробили часы, размеренно и четко. Один. Два. Три. Четыре. Пять.
Она словно очнулась от оцепенения. Пять часов. Полчаса, всего полчаса осталось до прихода Артура, а надо было еще развести огонь в камине и приготовить чай — она почувствовала слабые угрызения совести. Артур терпеть не мог, когда она опаздывала с чаем.
«Ради всего святого, Кэрри! Что ты делала все это время? Я не прошу от тебя слишком многого. Ты же знаешь, как я занят в банке, а ты находишься дома целый день. Неужели так трудно приготовить обед вовремя? И пожалуйста, пожалуйста, помни о том, что для рыбы существуют специальные ножи и вилки. Надеюсь, моя дорогая, ты понимаешь, что я имею в виду? Рыбное блюдо, приготовленное даже из самой свежей рыбы, все-таки оставляет на приборах специфический запах.»
Кэрри отчетливо слышала его раздраженный голос и видела выражение его лица, каким оно бывало в такие моменты. Она глубоко вздохнула и отвернулась. У двери она оглянулась, лишь на одно короткое мгновение, и выключила свет.
— Прости меня, моя дорогая, — угловатая фигура Артура с трудом разместилась в маленьком кресле у камина, — но ты, разумеется, должна понять, что об этом не может быть речи. Отправиться в Италию? Одной? Имеешь ли ты хоть какое-нибудь представление о том, что значит подобное путешествие?
Кэрри хотела ему заметить, что в отличие от него она несколько раз совершала такие путешествия будучи еще ребенком. К тому же с таким неорганизованным и легкомысленным существом, каким была в то время ее мать. И ничего, осталась жива и невредима. В то время как Артур ни разу не был за границей. Но она на всякий случай промолчала.
— Нет, нет и нет. Кроме всего прочего, политическая ситуация в Италии по-прежнему остается нестабильной. Эти фашистские молодчики совсем распоясались. Но если бы меня спросили, я бы сказал, что это как раз то, что нужно такой стране, как Италия. Но чтобы ты поехала туда одна?