– Милорд Главнокомандующий, – почтительно наклонил голову капитан, теряясь в загадках.
Люк весь обратился в слух. Так вот кем является его отец! Похоже, мечта об академии стремительно набирала шансы стать реальностью. Такого мальчик точно не ожидал. Но страха по-прежнему не было. Чувство, живущее глубоко внутри с самых ранних детских лет, убеждало, что отец не опасен. И что ощущения важности и нужности – взаимны.
– Ваджо! – в голосе Вейдера мелькнуло изумление. – Что вы тут делаете? А, понял. Гонки. Давнее пристрастие. Но до Мос-Эспа расстояние не близкое, да и как вам разрешили зайти? Кажется, я приказал никому, кроме ребёнка, не давать прохода.
– Вы когда-то велели меня пускать всегда, милорд, – усмехнулся мужчина и внезапно осёкся. Он знал эти безумные синие глаза! Видел их когда-то давно, ещё в прошлой жизни! Перед ним стоял тот, о ком его сын расспрашивал несколько часов назад… Похоже, теперь мальчик знаком с отцом. А давно мучающие капитана Ваджо детали в поведении лорда Вейдера, кажущиеся почему-то знакомыми, получили объяснение.
Главнокомандующий хмыкнул, от него не укрылось узнавание в глазах капитана:
– Да, было дело, – улыбнулся он краешком губ. Синева в глазах вспыхнула золотистыми крапинками. – Но теперь вы стали обладателем моей самой большой тайны, о которой известно немногим. Не пытайтесь отрицать. – В голосе мелькнула угроза, Ваджо покорно наклонил голову, знакомый со взрывным характером начальства. Но тот кинул взгляд на Люка и резко сменил тему: – Расскажите, откуда вы знакомы с моим сыном?
– Несколько часов назад мы с Люком вместе смотрели гонки, – проговорил капитан, заметив, как синхронно вздрогнули хозяева дома. Стала ясна причина, почему мальчик только в двенадцать лет первый раз увидел Бунта Ив.
– И вы решили, что такой курсант будет неплохо смотреться в вашей академии? – насмешливо прервал размышления капитана Главнокомандующий.
– Ваша правда, милорд, – подтвердил Ваджо.
– Что ж, я подумаю. Вы свободны, – кивнул он, давая понять, что настала пора удалиться.
Ваджо, провожаемый взглядом Ларсов и Люка, покинул двор, сел в спидер и унёсся по направлению к Мос-Эспа. Он понимал, что доставшаяся ему тайна смертельно опасна, но старый капитан умел их хорошо хранить. Зато теперь многое, очень многое в головоломке последних шальных лет встало на свои места. А уж тот факт, что Главком нашёл сына, не мог не пойти на пользу. Капитана Этериуса Ваджо очередной раз не обманула интуиция.
Когда за капитаном захлопнулась дверь, Вейдер перевёл взгляд на сына:
– Люк, ехать или нет – решать в любом случае тебе, я не планировал забирать тебя силой у дяди и тёти, – тихо проговорил он. – Но ты сам меня звал… Впрочем, предложение капитана я не отменяю, а он, как понимаю, уже успел его тебе сделать.
– Я тебя всю жизнь звал. И рад, что ты наконец услышал, – уверенно ответил Люк и обернулся к тёте и дяде: – Простите, спасибо вам. Но я хочу быть с отцом. Я всегда об этом мечтал.
Мальчик тепло обнял родственников, не виня их за ложь. Многое стало ясным. Похоже, они действительно думали, что отец мёртв, уж тётя Беру – точно… Тем временем Энакин Скайуокер прикрепил обратно застёжки шлема, скрываясь под ликом Дарта Вейдера.
– Спасибо, что заботились о нём, – пробасил он. – Но теперь это буду делать я.
Штурмовики ни единым жестом себя не выдавали, но и в них, и потом, в экипаже разрушителя, Люк ощутил безбрежное удивление, когда Лорд Вейдер, Главнокомандующий флота Империи, ужас Галактики, вёл по коридорам флагмана за руку маленького мальчика.
***
Они приземлились недалеко от большого города, на искрящейся яркими красками и зеленью планете, которую Люк столько раз видел во снах. Отец снял свой доспех, но не изменил чёрному цвету. Люк тоже был облачён в чёрный свободный костюм, разве что плаща у него не было. За три дня в гиперпространстве двое успели преодолеть некоторую неловкость и теперь учились быть отцом и сыном.
Энакин не переставал удивляться: Люка не пугала Тьма. Он видел сквозь неё, принимая отца таким, каким он был, со всеми достоинствами и недостатками. В маленьком мальчике обнаружилась недетская мудрость, напоминающая о том, что его мать в четырнадцать уже была королевой Набу.
И впервые за множество лет в истерзанную, порванную на клочки душу бывшего джедая проник свет, принесённый сыном. Лечащий, заставляющий быстро затягиваться страшную рану, которую Энакин носил в себе более двенадцати лет. Позволяющий смириться, принять обстоятельства, а главное – жить дальше. Потому что теперь у него была причина жить.
Сопровождаемые косыми лучами заходящего солнца отец и сын миновали ограду и оказались в богатой усыпальнице семьи Наберрие. Ветки деревьев заслоняли вход, словно охраняя гробницу.
Сильной рукой Энакин раздвинул их, и они вошли.
Здесь царили тишина и покой. Сквозь витражи проникал свет, разбрасывая разноцветные блики. Люк застыл, разглядывая портрет красивой женщины с огромными карими глазами, светящимися теплом и радостью, и словно почувствовал, что частичка её, умершей родами во время появления Люка на свет, всегда была рядом. А теперь будет и рядом с отцом…
– Падме, я привёл к тебе нашего сына, – прошептал Энакин, преклоняя колено и кладя руку на гладкий мрамор. – Мы нашли друг друга.
– Мама, – тихо прошептал Люк, присоединяясь к отцу.
– Она бы обрадовалась, увидев тебя, – улыбнулся Энакин. Теперь он заново учился улыбаться, когда судьба подарила ему чудо – сына. – Мы очень ждали твоего появления на свет.
– Я знаю, – ответил мальчик на улыбку отца. – Я слышал. Я каким-то образом… смог попасть в твои воспоминания.
– Главное, ты до меня докричался, – сдвинув брови, ответил ситх. – Я не верил. Решил, что схожу с ума. Но мой Мастер, с которым я поделился видениями, велел узнать подробности. И прислушаться к чувствам, к эмоциям.
– Мастер? – чуть испуганно проговорил Люк.
– Да, Император Палпатин, – ответил отец с усмешкой. – Вы познакомитесь. И, похоже, одно правило пора отменять. Хватит уже его использовать. Надоело.
– Ты мне расскажешь? – попросил Люк. – Всё-всё? Про правила, про Силу.
– Конечно, – усмехнулся тот. – Ведь иначе ты в мысли влезешь. Уж не знаю, кто тебя научил. А с Силой ты знаком уже давно. Во снах, в предчувствиях. В эмоциях. Ведь она везде.
Люк улыбнулся, получив подтверждение давних догадок. Тайна, мучающая с детства, открылась.
Они постояли ещё несколько минут в молчании над местом вечного упокоения той, которая для одного была любимой, а для другого – матерью, неслышно вышли наружу и покинули Набу, никем не замеченные и не узнанные.
Для отца и сына начиналась новая жизнь.
Где-то далеко, на Корусанте, улыбнулся Дарт Сидиус, уловив затею ученика. Он был согласен: пора было менять устоявшееся Правило двух. Теперь оно начало приносить вред, а не пользу. Предстоящие дела на двоих уже не разделишь, их слишком много.
А на другой стороне Галактики, в болотах Дагоба, вздохнул в медитации Йода. Тьма, рассечённая светом, утратила свою изначальную структуру. Впрочем, свет тоже. И, наверное, в этом не было ничего ужасного. Просто новое.
Время Абсолюта подошло к концу. Наступало время компромиссов и взвешенных решений.