========== Часть I. Глава 1 ==========
— Я точно должен это надеть? — стоящий у зеркала парень снова поправил галстук и скривился. — Ненавижу костюмы.
Раздалось цоканье каблучков, и в зеркале отразился ещё один человек. Это была девушка в чёрном коктейльном платье, выгодно подчеркивающем её фигуру. Светлые волосы мягкими волнами спадали на плечи. Карие глаза внимательно и придирчиво осмотрели в зеркале отражение своей хозяйки и переместились правее, на молодого человека. Девушка провела ладонью по его плечу, словно стряхивая невидимую соринку, и улыбнулась:
— А вот и зря. Тебе очень идёт, — сделав шаг, блондинка прижалась к парню и, смотря на его отражение, жарко выдохнула ему на ухо: — Ты в нём такой сексуальный.
Молодой человек замер, перестав терзать галстук, чуть прищурился и, также не отрывая взгляда от гладкой зеркальной поверхности, спросил:
— Это намёк?
— Возможно, — уже обычным голосом ответила девушка, поворачиваясь к нему спиной. — Помоги, пожалуйста.
Парень отвёл в стороны светлые волосы девушки и взялся за язычок потайной молнии.
— В какую сторону её тянуть — вверх или вниз? — едва сдерживая смех, решил уточнить он.
— Нацу! — слегка обиженно воскликнула его «жертва».
— Ладно, ладно, я всё понял, — молодой человек застегнул молнию и легонько коснулся губами обнажённой шеи. Девушка вздрогнула и судорожно выдохнула сквозь стиснутые зубы. Вот ведь… Он знает, как её завести, но сейчас не время. Она обернулась к парню и с упрёком посмотрела ему в глаза. Тот скорчил жалостливую гримасу и, обняв девушку за талию, с надеждой произнёс:
— Люси, а может, всё же останемся дома? Если тебе так уж понравился этот художник, завтра я просто пошлю ему чек. Зачем тратить целый вечер на общение с малознакомыми людьми и рассматривание весьма сомнительных по своей ценности произведений современного искусства? Тем более такой вечер.
— Вот именно, раз сегодня такой вечер, мы обязательно должны пойти. Ведь это традиция, а традиции…
— Нарушать нельзя, — закончил парень и, сильнее прижав девушку к себе, улыбнулся: — Знаешь, за что я тебя люблю?
— Конечно, — улыбнулась та в ответ, ероша густую, розового цвета шевелюру своего кавалера. — За любовь к современному искусству.
Они рассмеялись и, наконец, покинули небольшую, скромную двухкомнатную квартирку, расположенную на третьем этаже в красивом старинном доме, непонятно как сохранившемся среди современных высотных зданий почти в центре Магнолии. Нацу помог своей спутнице сесть в припаркованную у подъезда машину и, устроившись на соседнем сиденье, повернул ключ в замке зажигания. Вечер начался.
***
Небольшой зал выставочной галереи был почти пуст. Несколько человек, медленно переходившие от картины к картине, тихо переговаривались, обсуждая очередные «шедевры» и запивая пафосные слова в честь их автора недорогим шампанским. Светловолосая девушка в чёрном платье, нахмурившись, рассматривала чёрно-красную кляксу на ядовито-зелёном фоне. От аляпистых картин уже рябило в глазах. Вздохнув, она оглядела зал в поисках своего спутника — пожалуй, можно уже уходить.
— Мисс Хартфилия! — громкий окрик заставил её вздрогнуть и обернуться. К ней спешил высокий, полный человек в разноцветных лохмотьях. Длинные полы его одежды развевались, подобно крыльям, делая этого странного субъекта похожим на огромную, обмотанную нитками ворону из детского мультика. Девушка поспешно растянула губы в улыбке:
— Мистер Ридас! Позвольте поздравить вас с персональной выставкой. Это первый шаг на пути к успеху. Уверена, ваши работы оценят по достоинству. Наш журнал будет рад разместить на своих страницах эксклюзивное интервью с начинающим, но довольно талантливым художником.
— Ох, что вы, что вы! — слегка краснея, замахал руками польщённый молодой талант. — Вы мне льстите.
— Люси не умеет льстить. Она всегда говорит только правду, — мужская рука по-хозяйски обняла её за талию. Теперь пришёл черёд девушки заливаться нежным румянцем. Не от комплимента или действия её спутника, а от того, что именно сейчас она вынуждена была, мягко говоря, слукавить. Картины художника вызывали у неё лишь недоумение, головную боль и желание побыстрее покинуть галерею. Но задание, данное лично ей главным редактором журнала, просто не оставило ей выбора. Она должна была посетить выставку работ молодого художника и договориться с ним об интервью. Поэтому ей пришлось весь вечер насиловать свои представления о прекрасном, а сейчас ещё и краснеть перед пока не признанным талантом за невольную ложь.
— Мистер Драгнил!.. — благоговейно выдохнул мистер Ридас, увидев ещё одного посетителя выставки. — Это… это такая честь… — бедняга ненадолго лишился дара речи, не в силах справиться с накатившими эмоциями.
— Ну, что вы, — улыбнулся его собеседник. — Это для меня честь посетить вашу выставку. Тем более, что она действительно заслуживает того, чтобы о ней написали в журнале.
— Вам понравились мои работы?! — задохнулся от восторга художник. — А какая больше всего?
— Мне сложно выделить какую-то одну, — мягко ушёл от ответа Драгнил. — Люси, может, ты тоже поделишься впечатлениями? Какая из картин мистера Ридаса тебя особенно впечатлила?
Девушка нервно сглотнула и указала рукой на жуткую кляксу перед ними:
— Вот… эта.
— О-о-о, мисс Хартфилия, у вас отменный вкус. Это моя самая любимая работа. Она называется «Образ любви».
— Д-да, весьма образно, — с трудом выдохнула Люси.
— Думаю, тебе будет приятно видеть эту картину каждый день, дорогая, — Драгнил вытащил из кармана чековую книжку и обратился уже к художнику: — Я покупаю вашу работу. Чего не сделаешь ради любимой женщины.
«Любимая женщина», мило улыбаясь, сделала шаг назад и острым каблучком наступила на ногу столь щедрому возлюбленному. Тот придушено охнул и постарался скрыть этот странный звук за внезапным приступом кашля. Однако мистер Ридас, по всей видимости, ничего не заметил и только торопливо замахал руками, словно отгоняя надоедливую муху:
— Что вы, что вы, мистер Драгнил, я хочу, чтобы это был подарок. Но…, но если вы настаиваете… — непризнанный талант голодным взглядом уставился на занесённую над чековой книжкой руку и громко сглотнул.
— Настаиваю, — спокойно ответил ему собеседник, быстро черкнул сумму и протянул чек художнику. — Будьте добры, доставьте картину завтра ко мне в офис. А сейчас мы вынуждены откланяться.
— Да-да, конечно, — закивал китайским болванчиком мистер Ридас. — Всего доброго.
Щедрый посетитель подхватил свою спутницу под руку и быстро повел её к выходу. Уже на улице он отпустил девушку и расхохотался. Однако Люси явно было не до смеха. Она сложила руки на груди и сердито посмотрела на веселящегося парня:
— Может, объяснишь, что это был за цирк? — не дождавшись ответа, девушка топнула ножкой: — Нацу! Прекрати сейчас же!
— Да ладно тебе, — обхватив её за талию и прижав к себе, сказал тот, — не злись. Всё же прошло замечательно. Я порадовал беднягу небольшим денежным вознаграждением, ты выполнила задание редакции — теперь мистер Ридас просто обязан дать тебе интервью, а мы смогли соблюсти нашу традицию. Всё хорошо.
— Кроме того, что теперь эта жертва дорожного катка будет висеть в моей квартире, — немного обиженно ответила девушка.
— Я оставлю её в своем офисе, — изменившимся, чуть хриплым голосом шепнул молодой человек, нежно целуя тонкую девичью шею. — Люси, поехали домой.
Та только кивнула в ответ, не в силах произнести ни слова под действием осторожных, но требовательных объятий любимого. Через полчаса они были уже в её квартирке в центре города. Щёлкнул замок, зашуршала одежда, жалобно скрипнула кровать под весом двух тел, сплетённых в горячем, извечном танце любви…
…Много ли человеку надо, чтобы понять, что он любит и любим? Иногда для этого не хватит целой жизни и всего мира. Иногда достаточно самого малого: слова, взгляда, прикосновения… Жаркого, вырывающегося из самых сокровенных глубин естества, тихого стона, которого уже невозможно сдержать. Трепета густых чёрных ресниц, отяжелевших век, скрывающих томные от накатившей страсти карие глаза. Нежной кожи, пропитанной лёгким цветочным ароматом, который ты узнаешь из тысячи, найдёшь среди других, словно младенец, безошибочно чувствующий свою мать. Свежих красных, неприятно зазудевших царапин, оставленных как обязательная метка на широкой загорелой спине. Сбитого, хриплого дыхания. Объятий, дарящих покой и тепло. Тихого шёпота, заканчивающего этот день: «С годовщиной, Люси».