— Может, в следующий раз? — Локсар виновато смотрела на него. Кажется, она и сама была не рада, что завела этот разговор.
— Нет, сейчас.
— Хорошо, — девушка опустилась на стул и спросила, тщательно пряча глаза: — Правда, что вы видели призрак Люси?
— Я смотрю, моему начальнику безопасности не о чем поговорить в постели? — зло цыкнул Драгнил. Грей никогда не отличался излишней болтливостью, что вдруг на него нашло?
— Вы… вы сами сказали об этом… той ночью, когда пришли к нему пьяным и всё узнали про нас. Я услышала совершенно случайно, простите! — от смущения и обиды за любимого у Джувии на глазах выступили слёзы. А Нацу теперь хотелось провалиться сквозь землю: как у него язык повернулся сказать такое? Даже если Фуллбастер где и ляпнул что-то не то, разбираться в первую очередь нужно было с ним, а не с его девушкой. Обогнув стол, Драгнил присел перед Локсар на корточки и, сжав её ладони в своих, повинился:
— Джу, прости меня, я не должен был этого говорить. Дать тебе воды? Нет? Тогда, если ты уже успокоилась…
— Я никому не хотела говорить об этом, — начала Локсар. — Потому что люди не верят в подобные вещи. А ещё мне не хотелось лишний раз бередить вашу рану. Но бабушка говорила, что мёртвые приходят к нам не просто так — они хотят нам что-то сказать, иногда о чём-то предупредить или попросить, и лучше выслушать и помочь им, чтобы их душа успокоилась. Поэтому я и решила всё рассказать.
— Ты тоже видела её? — догадался Нацу.
— И не один раз, — подтвердила Джувия. — В нашей семье у некоторых женщин есть такой дар — общаться с мёртвыми. Он был у моей бабушки и передался мне.
— Как это было?
— В первый раз Люси стояла у вашего стола, касаясь фотографии. Я испугалась, вскрикнула от неожиданности, и она повернулась ко мне. Мне показалось, Люси очень удивилась, что её кто-то увидел, стала что-то говорить, но я ничего не слышала. А потом появлялась только в одном месте — здесь, у кресла, и постоянно показывала на него, словно там было нечто важное для неё.
— Покажи, как она стояла.
Локсар послушно скопировала позу Люси. Драгнил покрутился вокруг Джувии, пытаясь поточнее рассмотреть, куда указывает её рука. Мысленно прослеженная траектория указала аккурат между креслом и журнальным столиком. Нацу решительно раздвинул их в разные стороны и обнаружил на полу маленький, с треть мизинца, тонкий ключик.
— Интересно, от чего он? — вернув мебель на место, Драгнил крутил находку в пальцах, вслух высказывая приходящие на ум предположения. — На ключ от банковской ячейки не похож, даже для почтового ящика слишком мал. Он словно игрушечный.
— Может, от шкатулки с украшениями? — подсказала Локсар.
— Лю не любила побрякушки, — сокращённое имя почти не било по нервам, не ассоциируясь с любимой. — У неё было кое-что, оставшееся от матери, а новых она почти не покупала. И хранила всё в самодельной коробочке без замка. Те, что дарил я, лежат здесь, в сейфе.
— Тогда я не знаю, — расстроено пожала плечами Джу и потянулась за своим блокнотом, в котором делала рабочие записи. — Ну, конечно, как же я могла забыть?! — удивлённо ахнула она. — Есть ведь такие тетрадки, которые закрываются на замочек.
— Зачем они нужны? — недоумённо сдвинул брови Нацу.
— Девушки и девочки часто заводят дневники. Записывают туда свои мысли, секреты, стихи, а чтобы никто точно не прочитал, используют именно такие блокнотики.
— У Лю был дневник? Я пару раз видел, что она что-то писала перед сном, но никогда не спрашивал. Зачем ей было нужно, чтобы мы нашли ключик?
— Возможно, Люси хочет, чтобы вы прочитали её записи, — робко предположила Локсар. — Вдруг она писала там что-то специально для вас, то, что не смогла или не успела сказать.
Драгнил ещё раз внимательно осмотрел их находку. Он помнил, как остро отреагировал на вмешательство Люси в своё личное пространство. Та история с телефоном стала поучительной для них обоих. Несколько неудачных романов заставили Нацу стать более осторожным при общении с противоположным полом и не подпускать их слишком близко к себе. Люси, очаровавшая его с одного взгляда, показалась ему другой, даже странная путаница с именами не испортила первое впечатление. А дальнейшее общение его только укрепило. Открытая, честная, эта девушка была настоящим подарком небес. И вдруг… такое. Он был не просто разочарован — обида накрыла лесным пожаром, не давая здраво мыслить и посмотреть на ситуацию с другой стороны.
Только на следующий день, заметно успокоившись, Нацу попытался разобраться в произошедшем и для начала опровергнуть обвинения Люси в крайней забывчивости. Он всё прекрасно помнит! Просто накануне в расстроенных чувствах не вспомнил даты. Впрочем, сейчас, исписав целый лист, Драгнил сделать этого тоже не смог. То ошибался с числами, то вообще напротив события ставил прочерк. Последний гвоздь в крышку импровизированного гроба вбила секретарь, зашедшая напомнить о предстоящей встрече — он ведь специально просил её об этом! Получается, Люси говорила правду. Признавать это было крайне неприятно, но необходимо. Конечно, девушка тоже была не права, взяв его телефон без спросу, и всё же в любом конфликте виноваты обе стороны. И ему, как мужчине, надлежало сделать первый шаг к примирению.
Однако жизнь, как это часто бывает, внесла в его планы свои коррективы. День был под завязку заполнен встречами, клиентами, переговорами, которые, словно специально, нельзя было ни отменить, ни перенести. А когда он, наконец, смог выкроить минутку и набрать заветный номер, женский голос равнодушно оповестил его об отсутствии абонента в пределах зоны действия сети. Мысль о том, что Люси не хочет с ним разговаривать, показалась на миг абсурдной, но невероятно болезненной, острой занозой засев в мозгу. Она не давала ему покоя весь оставшийся вечер и половину ночи, пока сон милосердно не заставил сознание в какой-то момент просто отключиться.
А утром к угрызениям совести добавилась чёрная тоска — ощущать, видеть, слышать Люси рядом с собой для Нацу стало уже потребностью, сравнимой с таковой в еде, сне или воздухе. Он так и сказал ей потом об этом, сидя на холодном полу в подъезде. «Я не могу без тебя». Эти слова, отпечатавшись на сердце, нашли себе вполне материальное подтверждение: буквально через сутки ежедневник его телефона пестрел всякого рода «напоминалками», список которых позже пополнялся уже им самим. Но честь первой сделать записи была отдана любимой. Драгнил, отметая все робкие возражения, просто вложил мобильный в её руки, аргументируя своё самоустранение тем, что его, обнимающие девичий стан, заняты. Это был своеобразный жест доверия со стороны Нацу. Может быть, сейчас то же самое делает для него Люси?
Если быть до конца откровенным, Драгнил никогда не верил ни в Бога, ни в загробный мир, ни в мир потусторонний, населённый призраками и нечистой силой в виде домовых, ведьм и прочей нечисти. Джувия была отчасти права: скажи она ему раньше, что ей являлась Люси, он, в лучшем случае, проигнорировал бы её слова, в худшем — устроил разнос за то, что отвлекает его от дел всякой ерундой. Но мелькнувший в свете фар знакомый силуэт, помноженный на настенный рисунок, в корне поменяли его отношение к этому вопросу. И если первое могло померещиться (хотя Нацу и не выпил в тот вечер столько, чтобы списать увиденное на пьяный бред), то второе — однозначно нет. Ведь он не просто видел изображенное на стене солнце с инициалами, он водил по нему пальцами! Да и присутствовавший там же Фуллбастер не отрицал наличие рисунка. Другое дело, что Грей не поверил в его индивидуальность, но Драгнил был на сто процентов уверен в обратном. Получалось, что в ту ночь Люси, каким-то необъяснимым образом появившаяся перед машиной, заставила его остановиться, чем спасла ему жизнь. А потом нанесла на стену рисунок, чтобы приехавший утром на стройку жених (а ведь он приехал бы в любом случае!) не посчитал произошедшее шуткой, видением, бредом или чем-то ещё в этом роде и отнёсся к этому случаю серьёзно.