В тот же день, 26 ноября 1991 года, Дудаев вызвал к себе командира 173-го окружного учебного центра генерал-майора Соколова, военного комиссара Чеченской Республики капитана 1-го ранга Дениева, начальника штаба гражданской обороны республики полковника Ваганова и безапелляционно заявил:
— Кто переступит границы Ичкерии, будет арестован. Личный состав окружного учебного центра вывести за пределы республики. В городках центра мы разместим две чеченские дивизии, которые сформируем в конце года. Вся техника и вооружение переходят в собственность вооруженных сил республики. Все командиры, и вы в том числе, подчиняются мне лично...
После совещания, проведенного генералом Чернышевым в ОУЦ, мы вышли из штаба и направились к контрольно-пропускному пункту побродить по городу. За воротами КПП наше внимание привлекла группа чеченских гвардейцев, вооруженных автоматами. Командовал ими худощавый симпатичный мужчина в длинном черном плаще.
Мы представились, показав свои редакционные удостоверения.
— Командир взвода национальной гвардии прапорщик запаса Руслан Шамаев, — по-военному доложил тот.
Среди боевиков Шамаев пользовался особым уважением. Именно он 5 октября 1991 года возглавил штурм здания КГБ республики. Теперь там хозяйничали его подчиненные. Мы попросили сделать несколько снимков расположения гвардейцев, и Шамаев любезно согласился сопроводить нас.
Открыв массивные двери, мы оказались внутри холодного квадратного холла. Прямо — деревянная перегородка, обложенная ящиками с песком.
Раньше за ней располагался дежурный офицер. Теперь же на этом месте восседали два боевика с пулеметом и автоматом.
По узкому лестничному пролету поднимаемся на верхний этаж, в спортзал. Он до отказа заполнен людьми. Народ самый что ни на есть разношерстный: и отставники-военные, и милиционеры, и даже подростки. О чем-то возбужденно спорят. Завидев нас, да еще с фотоаппаратурой, вмиг смолкают, настороженно поглядывают, о чем-то переговариваются с Шамаевым. Пока боевики выясняют отношение к нашему визиту, с интересом рассматриваем спортзал. В центре натянута волейбольная сетка, не снятая гвардейцами после захвата здания и, по-видимому, никому не нужная. Сразу за волейбольной площадкой на раскачивавшемся на канате боксерском мешке с песком отрабатывал удары ногами маленький, с хорошо развитой мускулатурой юнец. Он так и сверлил нас узенькими и злыми глазенками. Этот подросток напомнил мне волчонка, не совсем еще кровожадного, но уже хищника...
Подошел Шамаев.
— Фотографировать здесь нельзя, — виновато говорит он. — Спустимся этажом ниже.
Совершаем «экскурсию» по бывшему филиалу «Лубянки», а ныне одному из логовищ «одинокого волка», как любят называть себя гвардейцы. Вообще волк — один из самых любимых образов чеченского фольклора. Волк отважен. Волк свободен. Если надо, он готов и умереть за эту свободу, молча и гордо.
Заглядываем в помещение, где располагается взвод Шама-ева. На голых матрацах, что уложены на полу, несколько человек отдыхают после ночного дежурства. В углу, у окна, пожилой чеченец совершает намаз — молится, сложив у груди ладони. В двух шагах от него несколько парней в камуфляже чистят оружие.
Знакомимся с ними. Из каких мест? Преимущественно из горных районов. Зачем приехали в Грозный? Защищать революцию и Джохара Дудаева. Почему не хотите работать в своих селениях: сеять хлеб, заниматься скотоводством? Мы не пастухи — мы воины...
Время обеденное, поэтому наш «экскурсовод» предлагает:
— Пойдемте перекусим.
В столовой две женщины-поварихи готовят еду. Нам подают жидкий суп из баранины. Чувствую чей-то колючий взгляд.
Поднимаю голову и замечаю за спинами боевиков, что обедают за соседним столиком, все того же юнца-волчонка, его злобный взгляд.
Пища в горло не лезет.
Никак пока не могу до конца понять, что же происходит в Чечне?
Дудаев, захватив власть в Чечне, конечно, понимал, что Россия не смирится с его амбициями и не позволит уйти Ичкерии в свободный дрейф, а значит — рано или поздно будет война. И к ней нужно готовиться заранее. Оружия у него для этого достаточно: кроме мотострелковой дивизии, переименованной в окружной учебный центр, в Чечне находились крупные арсеналы, предназначенные для вооружения нескольких дивизий, иначе говоря, армейской группировки, а также всевозможные базы хранения автомобильной и другой техники. Всю эту материальную часть мятежный генерал выпускать из своих рук не собирался. Как не собирался отдавать без боя и власть.