Квартира моя серьёзно пострадала. Пожар гасили не только водой, но и пеной. Из одежды ничего. Рюкзак нашла, расчёску. Пару потемневших методичек. Ну, и всё.
— Я с тобой буду теперь мотаться, здесь я жить не стану, — предупредила Михаила.
Дверь закрыть нельзя было, косяк Демон снёс, и полотно на одной петле висело. Но добрые соседи уже побывали у меня, спиздили барабанную установку.
— Обещаешь? — усмехнулся весёлый Симаргл и поцеловал меня в щёку. — Тебе такие штаны не идут, купи юбку.
— Ты же мой якобы любовник, вот и купи, — хитро покосилась на него.
— Не могу, вдруг Игорьку не понравится, вы уж сами, — Симаргл спускался вниз, руки держал в карманах, фальшиво посвистывал под нос ненавязчивую мелодию.
— Что-то ты сегодня весёленький, словно потрахаться завернули и с собой дали, — не выдержала, разбежалась и на спину ему прыгнула. Знала, что он мог увильнуть, но не ушёл никуда, прихватил мои ноги и понёс из подъезда.
— Предчувствие отличное! Может и получится потрахаться через денёк.
— Ого! Дядь Миша, ну, ты даёшь?! Я уж думала ты антисексуализм подрачиваешь.
— Нет, Теона! Любуйся на меня, я — настоящий волк. Девственник.
— Ой, умора!
*****
«Мне нужно с тобой встретиться», — пришло сообщение, когда я стояла в рекреации университета и гладила Игорька по волосам. Он же склонился надо мной и уткнулся лбом в моё плечо.
Плакал.
«Давай на фермерском рынке "Юго-запад», о котором я тебе рассказывала, мяса купим свежего, сосисок накрутим», — отправила я Симарглу.
«Только через три часа».
«На хуй, всё разберут», — расстроилась я.
«Тогда езжай туда с Игорьком, а вывезу я вас на машине».
«О! Дядь Миш, это нам нравится!»
Убрала телефон в карман и отодрала от себя малыша.
У Игорька был такой вид, что он кого-то замочил, а куда прятать, не в курсе. Армия ему, шизику, не грозила, учился он хреново и всё время плакал.
— Малыш, не реви и не рви моё сердце, — я обняла его. Уже звонок, уже расходились по аудиториям, и пустели коридоры.
— Пойдём, Тея, — тихо прошептал Игорь и повёл меня из здания.
Опять прогуливали. Хреново, он с каждым разом всё хуже.
Был тёплый денёк, точнее, утро. Мы выходили с ним через чёрный вход. Оглядывались по сторонам, по парку старались держаться в тени, потому что за мной всё время следили, и опасаться вошло в привычку.
— Уродливо оделась сегодня.
— Это не моя олдежда, у меня квартира сгорела.
— Это знак, что надо бежать.
— И я знаю, куда, — согласилась я.
Мы прошли через парк, свернули на пешеходный переход. Быстр пересекли проезжую часть и прошли между домами. Игорь меня куда-то вёл.
— Теперь неважно куда, — у него слёзы уже высохли, теперь он скалился, как настоящий волк и смотрел вперёд исподлобья. — я был не настоящий мужчина и по отношению к тебе неправильно поступал.
— Я поняла, жениться решил.
— Да, — он припечатал резко меня к стене одного из зданий. — Ни хрена не романтично, но, кисунь, я так тебя люблю, что романтику тебе обеспечу.
Он насильно держал мои запястья вместе, другой рукой шарил в кармане расстёгнутой спортивной куртки, и смотрел на ворону, что сидела на дереве.
— Теона Марковна Яровит, выходи за меня замуж.
Игорь отступил от меня, припал на одно колено и подал коробочку с кольцом.
Проходящая мимо женщина улыбнулась мне. Видимо, со стороны красиво смотрелось.
Как я могла даже мысль допустить, что какой-то другой может его заменить?!
Симаргл просто рядом не стоял, мизинца моего Игорёши не стоил. Просто старый оборотень, а мой малыш только начинает жить.
— Мы поженимся, и нас защитит государство. Куда бы мы не поехали, как муж и жена, нам везде будут открыты двери.
— Малыш, а где ты такое прочитал? — усмехнулась я и заглянула в коробочку.
На бархатной подушке лежало колечко. Папа-депутат на карманные отпрыску не скупился, так что я не сомневалась, что передо мной белое золото в три обруча, а между ними, естественно, брильянты. Взяла аккуратно колечко, мой дёрганый малыш вскочил на ноги и сам собрался надевать мне кольцо.
— Я так тщательно тебе пальцы вылизывал, чтобы узнать твой размер наверняка, — шептал он. И действительно, на безымянном пальце правой руки кольцо смотрелось прекрасно и по размеру подошло. — Выходи за меня, я очень сильно тебя люблю.
— Согласна, — плакать захотелось и я, не стесняясь, потому что Игорёк же меня не стеснялся, заплакала.
— Кисунь, — умилённо шептал Игорь, целуя меня в губы, — Тея, моя любимая, маленькая моя, богиня моя, не плачь. Мы теперь вместе навсегда, — он показал мне свою правую руку. У него тоже было кольцо. — Мы едем подавать заявление в ЗАГС.
Так здорово, только вот предчувствие у меня было охрененно дурное, словно мы все скоро умрём… Заплакала ещё сильнее.
Ранняя весна, на деревьях только почки набухали, и то не везде, только там, где теплотрасса проходила, у кондиционеров и в тёплых уголках города. Дождь прошёл. И было красиво… Мы дома? Или нет? Почему же так приятно погулять по улочкам Москвы, просто взявшись за руки? Мы подали заявление, а как будто расписались, и уже навсегда. И не нужна учёба, не нужно работать, скоро мы уйдём. Я пообещала любимому малышу, что найду портал, и мы отправимся в Лес — мир оборотней.
Он купил мне мороженое.
Застыли у витрины магазина для молодожёнов.
— У меня есть деньги, — сказала я. — Хочу себе платье белое и туфли.
— А в лесу есть деньги?
— Не знаю. Можно у дяди Миши спросить, он нас туда обещал отвезти, если здесь всё будет хреново. Но я ему не доверяю, поэтому мы вдвоём отправляемся.
— Когда?
— Тебе что-то здесь надо?
— Нет.
— Тогда сейчас свалим, — я потащила его в магазин.
Сердце билось раненой птицей в груди, бабочки из живота оборачивались в тараканов и заползали на своё привычное место в голове. Я перебирала платья одно за другим, ища то, что мне хоть чем-то понравится.
Ко мне приставили двух продавщиц, чтобы я им товар не попортила. Вид у меня был ужасный, одни кожаные штаны чего стоили, которые съезжали постоянно.
— Мы можем вам помочь? — спросила карактица и натянула улыбку.
Да, — глянула на неё, и она струхнула. — Прямое, без пены, зефира и паутины.
— Пойдёмте, — вторая, которой я в глаза не заглянула, пригласила меня к другим вешалкам.
Она стразу достала прекрасное белое платье на корсете, сверху немного вышивки, под грудью широкая синяя лента с морозным тонким узором. В пол.
— И туфли, только синие, — заворожённо смотрела я на свой наряд.
Когда я в последний раз надевала что-то классическое? Чтобы не рвало мозг другим людям, чтобы нравилось и привлекало? Столько лет меня отвергали родители, столько лет я пыталась привлечь к себе внимание.
Пора выходить из образа бунтарки, задержалась, мне скоро двадцать один год.
В примерочной я разделась. Осталась стоять в тонких трусихах, что не сгорели в моей квартире. Девушка помогла мне надеть платье. Я волосы распустила, заворожённо глядела на себя.
Как поменялась!
Раз и обернулась в принцессу.
Туфли по размеру принесли, я попросила перчатки тоже синие. У них были такие.
Затаив дыхание, я вышла в туфлях на каблуках в торговый зал, где стоял мой мальчик в сером пиджаке и примерял к нему бутоньерки. Игорёк, увидев меня, рот раскрыл и замер.
Понравилась так сильно, что онемел на время.
Я покрутилась перед ним, улыбнулась во весь рот.
— Теона… Ты прекрасна, — восхищённо прошептал Игорёк и подошёл ближе.
Вальс. Я танцевала его очень давно, видимо, Игорька тоже дрочили бесконечными кружками и спортивными секциями. По просторному залу свадебного салона мы сделали танцевальный круг. И поцеловались, чуть-чуть коснувшись губами.