Я царица, и мне пофиг.
Отлично. Я всегда знала, что на меня корона давит.
— Мих, сядь к ней, — тихо приказал Лют.
— Двинься, Тея, — Симаргл перелезал ко мне с переднего сиденья.
Ехали мы по плохой просёлочной дороге, сквозь густой лес. Доехали не на северо-запад, а на северо-восток. Добрались до этого места по внутреннему компасу. И у всех троих он показывал в одном направлении. Если бы я сбежала с Игорьком, то действительно нашла бы это место.
Симаргл присел рядом, прижал меня одной рукой, другой упёрся в потолок. Впереди появился просвет. Речка, на которой частично сошёл лёд. Здесь было намного холоднее, чем в Москве. Кривая дорога с глубокой колеёй заканчивалась сгнившей пристанью, что уходила…
В воду, лёд не выдержит машину!
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — прошептала я, с ужасом глядя в лобовое стекло. Машина набирала скорость, я упёрлась ногами в спинку переднего сидения, удобно устроилась. Если под воду уйдём, то я успею выбраться… Если, конечно, Симаргл не будет меня держать.
— Руки убери, я сама, — приказала я Михаилу Васильевичу.
— Шею свернёшь, сейчас тряхнёт.
— Мы утонем, — испуганно ответила я, глядя, как со страшной быстротой приближаемся к пристани, а скорость только увеличивается. На другой берег реки не прыгнем, хотя его и было видно. Там тоже стоял лес стеной.
— Даже не коснёмся воды, — пообещал Еремей.
Я затаила дыхание. Паниковала только снаружи, то есть, человеческой частью. Внутри меня была безмолвная тишина и абсолютный покой, ну, если только капля ликования, что сейчас я прикоснусь к сверхестественному. Боялась пропустить хоть что-то, поэтому даже не моргала.
Машина въехала на старую пристань, понеслась по ней с шорохом колёс, и на полной скорости вылетела вперёд над рекой.
Я видела лес, вдали чёрную воду, серые тающие льдины, что плыли мимо пристани по течению. По телу пробежали мурашки. Те самые, которые я умела собирать. Это вовсе не те ощущения, что испытывают люди, это бег колдовства по телу оборотня. Его действительно можно собрать, как ягоды, в ладонь и разом проглотить большое количество вкуснятины. Чем я и занялась, пока колдовство не кончилось.
Машину словно окутало непроглядной мглой. Всего три секунды. Ярко-зелёная хвоя. Чёрная гладкая дорога, уносящаяся вперёд, через тайгу, наполненную гигантскими деревьями.
Мы приземлились на дорогу. Меня хорошенько тряхнуло. И хотя Симаргл меня удержал, шею действительно дёрнуло, я мышцу потянула и заскулила. Ну, хотя бы головой не пробила потолок.
Братья рассмеялись, радостно и счастливо. И я прониклась их весельем, улыбнулась. Джип рвал колёса по ровной гладкой дороге с относительным двусторонним движением, то есть нужно будет постараться, если навстречу попадётся транспорт.
— Ты глотни его! — ликовал Михаил, открывая окно. — Вдохни воздух своего дома, Спящая оборотница!
Я полезла к окну, вдохнула полной грудью воздух Леса.
По телу пробежала приятная дрожь, встали волосы дыбом. Я почувствовала клыки во рту, когти на пальцах впились в обшивку заднего сиденья.
— Хочешь обернуться? — спросил Симаргл.
— Я не смогу, — была в это уверена, по пояс высунулась в окно.
В мире оборотней было гораздо теплее, чем в мире людей. Деревья, конечно поразили так сильно, что я от них глаз оторвать не могла, пыталась голову задрать, чтобы увидеть верхушки. Секвойи! Но необычные, потому что ветки не только вверх тянулись, но и у земли на необъятных оранжевых стволах тоже были лапы с хвоей. Они-то и мешали расти другим растениям, так что мелкие кустики только выбрались из-под гнёта гигантских деревьев и теснились у дороги. На них уже светлела свежая листва. В зелёной травке на обочинах росли жёлтые цветочки.
Настоящая весна. Она кровь будоражила. Тоскливо немного, что Игорь умер. Я старалась изо всех сил себя на плаву держать, не подать духом, не унывать. Но я не забуду его никогда.
Нужно было отвлечься, и то, что я в параллельном мире, подходило мне как нельзя кстати. Вот, например, воздух, пропитанный запахом тайги, положительно подействовал на моё здоровье. А сами деревья, земля, и главное, дорога пропитаны некой силой, что сделает меня великой колдуньей.
— Что за дорога такая? — кричала я, перекрикивая потоки воздуха, что трепал мои волосы на скорости автомобиля.
Дорога была из полированного чёрного камня. Идеальная, похожая на сияющую битумную мастику.
— Это делали Многоликие. Они дороги строят. Лес сносят с помощью колдовства, потом такой камень из недр вызывают, полируют.
— Сколько же сил нужно! — я вернулась в салон, и сняла мне уже не нужный пуховик.
— Многоликие с помощью серебряной флейты это делают, — пояснил Симаргл.
— Многоликие? — насторожилась я.
— Да. Пара есть таких оборотней, они предположительно оборачиваются в любого зверя, но сейчас вроде ни в кого, болеют.
Еремей заржал с переднего сиденья.
— Как у вас интересно, — заворожённо прошептала я.
— У нас? Теона, это и твой мир тоже.
— Добро пожаловать домой, маленькая Альфа!
*****
— Так, рожи старческие, на хуй руки убрали от моей светлости!
Альфы засмеялись.
Я всё правильно сообразила. Волки сбиваются в стаю, у них есть вожак. А стай может быть много, значит, и альф достаточно. В данный момент волчье племя переживало страшные времена. Вымирали, окружённые врагами. Их пытались убить лошади. Реальные оборотни-кони, здоровые такие, страшные, были олени, которых я на подсознательном уровне ненавидела, а также медведи и зайцы. И все волков ненавидели и пытались уничтожить, пока не набрались сил после какой-то страшной войны.
Совет волков состоял как раз из альф. Мужики впятером окружили меня и рассматривали, как неведому зверюшку. Все в юбках, по пояс голые, и ноги волосатые тоже голые. Звери, одним словом.
На мне только рубаха Симаргла, которая еле попу прикрывала, волосы почти по пояс растрепанные, и я исхудала за время болезни. Руками себя трогать запрещала, но этот жуткий тип, самый старый на вид, всё время пытался ко мне прикоснуться.
— Как человек, — сказал он, нагибаясь, чтобы заглянуть мне в лицо.
Лесные волки от городских отличались, как день и ночь.
Мощные, сильные. И даже тот, кто был меньше всех ростом, излучал силу, как солнце свет. От них исходила невероятная энергия, неописуемое давление. Мой папаша Яровит рядом не стоял с этими колдунами.
Один из них не был колдуном.
Но все волки по порядку. Тот, кто не колдун, запугивал далеко не волнами колдовства, а своими габаритами. Стоял он за спинами остальных, как охранник, и напоминал гору мышц. Морда страшная, бородатая. Гребень вверх, уши чуть вытянуты и жёлтые ледяные глаза вообще непонятно что выражали, просто бесчувственный холод.
Перед ним как раз стоял самый низкорослый кареглазый смазливый мужик. Причесон по моде, бородка подстрижена.
Два жгучих брюнета. У одного чёрные, очень длинные волосы. Симпатичный, что-то восточное было в нём. Глаза карие, но с синим рисунком.
Второй — темноволосый с глазами, как бушующий синий шторм, это и был Дрёма, к нему Миша обращался.
И дед. Точнее, мужчина в возрасте, но волосы у него были седые, что в сочетании со смуглой кожей и яркими янтарными глазами смотрелось страшно. Это он мне в глаза заглядывал и пытался дотронуться.
— И не оборачивается, — скривился всем лицом Дрёма, симпатичный, кстати, если не сказать больше, морда как с глянцевого журнала. — Афанасий Дикий. Если Спящую ему подкинуть, может сгубить девку.
— Да и хрен с ней, — выпрямился старикан. — Другую найдём. Я ещё раз говорю, Афанасий не Альфа, ему только восемьсот лет. Я его помню… Ничего хорошего, не в обиду, Владимир Гурьянович.
Лохматый собрал свою гриву в хвост.