- Я так надеялась, что ты вернешься раньше, он тогда был бы жив, - урывками, в перерыве между всхлипами, произнесла Лауда.
- Когда? - не обращая внимания на слезы матери, повторил Ролл
- Два дня назад... - вдова откинулась назад, закрыв глаза. - Это я убила его...
- Ты не в себе. Тссс....Тихо... - он прижал голову матери к влажной рубахе, нашептывая ей на ухо только ему понятные слова.
Камень вырос в желудке. Он подавил позыв тошноты. Это всего лишь жалость прорывается наружу.
Ярость огрела Ролла. Поручение старого провидца задержало его. Будь проклят он и дочь треклятого короля.
- Дрянь! - взбешено выпалил воин.
Как будто зная, о ком говорит сын, Лауда лишь громко вздохнула и, собрав оставшиеся силы, попросила:
- Роланд, унеси нас отсюда. Твоя сестра вот-вот уйдет за отцом.
Хоут с каменным лицом опустил руку на макушку сестры, опережая брата, и развернул застывшее тело. Она распахнула глаза и уцепилась за шею, горький стон сорвался с сухих губ. Не медля ни секунды, он вынес ее из душной комнаты, в которой они провели последние два дня.
Ролл вернется, чтобы вывести братьев из транса, а пока нужно спасать Лауду.
ГЛАВА 2. Рассказ Лауды
45 зим назад
Легендеры развлекали подвыпивших гостей своими сказками, песни лились по галереям, врывались в близлежащие дома фарлалов, устроивших гуляния прямо на улицах.
Зидог собрал под свои купола вождей с разных уголков подземелий. Празднование помолвки молодого Кронула было в самом разгаре, когда Орланд заявился под гром барабанов и клич рога. Вместе с ним в душный зал ворвался запах сражения и терпкого пота. На поблекшей чешуе кожаного доспеха запеклась кровь.
- Продолжайте, - мрачно произнес он, схватил со стола чей-то кубок и жадно заглотнул содержимое. Медовая жидкость побежала по подбородку, орошая багровыми ручейками металлические пластины.
Все замерло вокруг, даже подвесные факелы перестали трещать. Ошарашенные видом неведомо откуда явившегося брата Кронула, гости приподнялись со своих мест, подталкивая локтями сонных соседей по столу.
Только Торна не смутило прибытие Орланда. Он встал со своего места во главе длинного стола, заставленного яствами.
-Прости, дорогой брат, мы не могли дождаться тебя, и поэтому церемония состоялась без твоего присутствия. Прошу, присоединяйся к нашему празднованию. Мы рады, что ты благополучно возвратился из похода. Орланд улыбнулся, оголив потрескавшиеся клыки.
-Я тоже этому безумно рад.
Он перекинул ногу через стоящий рядом стул и вгрызся в жирную ногу пещерного кабана, лежащую на чужом блюде. Сопровождавшие его воины небрежно уселись рядом, не брезгуя надкушенными кусками.
Кронул жестом приказал продолжить трапезу. Но отчего-то музыка больше не заглушала сказ, а речи легендеров притихли в смущенной тишине.
- Брат Кронула вернулся...
- Он вернулся...
- Марава играет с нашими глазами... Не обращая внимания на шепоток, пробежавший по залу, Орланд исподлобья оглядывал зал, запивая еду крепким лелем. За время странствия он изголодался по роскошной пище; мясо туканов лезло из ушей.
- Я не вижу твою невесту, брат.
- Лауда в верхних галереях, ей нездоровится.
Орланд удивленно повел бровью.
- Что за ковка без металла? - он рассмеялся, но, скорчив безобразную гримасу, добавил, - не смотри на меня, словно ты увидел привидение. Я жив и вернулся в Зидог. Не веришь - так подойди и дотронься своей чистой кронулской рукой до своего умытого кровью брата.
Но Кронул не приблизился ни на ступню к быстро опьяневшему от голода брату. Казалось, что и Орланд забыл о просьбе. Под чешуей его сотрясал озноб. Он услышал, как один из его воинов приказал принести большой кувшин с лелем. Перед тем, как свалиться на пол в надежде, что раздирающая душу боль больше не вернется, рука поползла к мечу, но застыла, больше не подчиняясь хозяину.
Лауда задремала возле постели раненного Орланда. От снятых слизняков возле раны в плече остались красные пятна. Они выполнили свою функцию, высосав яд, который медленно разъедал внутренности фарлала. Целительству ее научили в приютской школе, в которой она провела все свое детство.
- Лауда?
Она поежилась от низкого голоса. И откуда он только знал, что она рядом. - Лауда! - настырно повторил он.
И на этот раз не дождавшись реакции, Орланд поднялся на локтях. Боль ушла, наверное, в него влили обезболивающий отвар. Теперь он сражается и не готов слиться с природой Маравой, особенно после обреченного на смерть похода.