Имеретинский сошел с кафедры.
После этого, достаточно пошумев и поволновавшись, прогрессисты, следуя предложению Имеретинского, выбрали строительную комиссию и дали ей кое-какие общие указания.
Горячие прения вызвал вопрос о числе членов экспедиции. Самые увлекающиеся ораторы стояли за возможно большее количество, даже до ста человек; более благоразумные ограничивались 3–5, а Штернцеллер и еще несколько единомышленников осторожного астронома говорили, что достаточно одного или двух. Наконец, остановились на трех, как предполагалось в докладе.
В двенадцать часов, за поздним временем, собрание было закрыто, а следующее назначено на пятнадцатое декабря; на нем предстояло избрать, во-первых, тех счастливцев, которые первые покинут тесные уголки Земли с тем, чтобы насладиться красотой и разнообразием безграничной Вселенной с неведомыми мирами; а, во-вторых, планету, которую прежде всего посетит экспедиция. Большинство астрономов, членов клуба «Наука и Прогресс», готовили по последнему вопросу доклады, чем и объясняется пятидневный перерыв между первым и вторым экстренными собраниями.
ГЛАВА VI
Кто и куда?
Луна или Ганимед? Венера или Марс?
Этими вопросами интересовался весь мир в декабре 19.. года. К партиям политическим присоединились астрономические. Больше всего приверженцев находили ближайшие соседи Земли — Луна, Венера и Марс. У Меркурия, Юпитера, Урана и Нептуна их не оказалось вовсе. Ганимед и Титан, главные спутники Юпитера и Сатурна, были в очевидном меньшинстве.
На чьей стороне была правда в возникшем споре, могли показать только будущие исследования, а пока каждый из противников приводил свои веские аргументы.
Петербург и Москва, как всегда, оказались в разных лагерях. Обсерватории первого города, с Пулковской во главе, стояли за Венеру. Московские астрономы, к мнению которых присоединился Нижегородский Кружок, — за Марс. Вот, что можно было прочесть по этому поводу в «Известиях Русского Астрономического Общества» (изд. в СПБ.):
«Наши московские коллеги представляют себе Венеру чем-то в роде средневекового ада; там будто бы грозы и бури сменяются землетрясениями и извержениями, спокойствия же никогда не бывает. Они предпочитают Марс, эту почти мертвую планету, прекрасной, молодой Венере. Марс, на котором атмосфера настолько разрежена, что не годится для дыхания, средняя температура которого около минуса 73°, и где угольная кислота играет роль нашего снега! Правда, многие астрономы с этим не согласны и утверждают, что моря Марса состоят из воды, а полярные пятна образованы снегом, который весной тает, а не угольной кислотой, как предполагаем мы. Как бы то ни было, на Марсе гораздо холоднее, чем на Земле, воздуха и воды там меньше, — словом это состарившаяся и одряхлевшая планета, совершенно не подходящая для жизни человека.
Но, лучше оставим его и обратимся к юной и полной жизни Венере. Рассмотрим объективно, что мы знаем про нее и какие, на основании этих сведений, можно сделать заключения.
Венера принадлежит к числу нижних планет, то есть она ближе к Солнцу, чем Земля; именно, она удалена от него на 108 миллионов километров. Принимая во внимание эксцентриситет (вытянутость) орбиты, мы получим длину пути, который она пробегает вокруг Солнца в 224,7 дня, равную 674 миллионам кил. Произведя деление, мы увидим, что скорость ее равна 34,7 кил. в секунду, то есть больше Земли на 5,7 килом. Главнейшим отличием Венеры от Земли является значительный наклон ее экватора к плоскости орбиты: между тем как земной экватор наклонен на 23 ½°, экватор нашей соседки наклонен на 55°. Это обстоятельство должно делать климатические пояса описываемой планеты чрезвычайно резкими, — если только какие-нибудь другие причины не смягчают разницу времен года. Кроме того, положение оси известно далеко не точно. Может быть, и даже весьма вероятно, что будущие исследования покажут совсем другое. 55° — это только предположение. Никто не видел, как следует, вращения планеты и поэтому не знает, как проходит ее ось.