Аракчеев и Вассерштоф молча пожали оратору руку и этим дали понять, что с ним вполне согласны.
Люмьеру давно не сиделось спокойно на месте и, слушая Стремоухова, он все время жестикулировал и вообще являл из себя немой, но красноречивый протест. Лишь только замолк вице-председатель, почтенный физик вскочил со стула, как резиновый мяч, с которым, кстати сказать, имел не малое сходство.
— Воздушный шар, имеющий объем в 5400 к. м., вы, будучи инженером, называете громоздким!? Для меня это прямо непостижимо. Да разве вы не знаете, что один из первых аэростатов, построенный знаменитым Монгольфьером в 1784 г., равнялся 20.000 к. метр., что шар Жиффара в 1852 году вытеснял 2500 куб. метров, что его ballon captif имел 12.000 кубических метр., что управляемые аэростаты графа Цеппелина имели 15.000 куб. метр., что в Германии был сооружен дирижабль в 20.000 куб. метр. и т. д.? Вы не можете не знать всего этого. Неужели же современное инженерное искусство не стоит четверти того, чего достигли еще в XVIII веке?
Но нам даже незачем придерживаться тех, вовсе не колоссальных размеров, о которых вы говорили; мы построим два или три шара меньшей величины, что будет и дешевле и удобнее. Они легко поднимут аппарат на 10–11 килом. над уровнем моря, и нам не придется лезть на обледенелые вершины Эльбруса или Монблана, высота которого может при этом оказаться совершенно недостаточной; а в таком случае нас ждет полное фиаско, так как лучевая энергия, ослабленная толстым слоем атмосферы, не сдвинет аппарат с места. Неправда ли, приятная перспектива?
Гораздо серьезнее я считаю другое возражение, что от шаров нелегко будет отделаться. Однако я не сомневаюсь, что наши талантливые инженеры, в том числе и вы, Павел Петрович (имя Стремоухова), справятся с этим затруднением. Может быть у кого-нибудь уже есть соответствующий проект? — заключил он вопросом, грузно опускаясь в кресло.
Имеретинский, Добровольский и Гольцов зааплодировали Люмьеру и даже противники его казались слегка сбитыми с позиции и стали оживленно вполголоса переговариваться между собой.
— Мне кажется, — спокойно заговорил Имеретинский, — удалось выработать план, который позволит нам в нужную минуту избавиться от аэростатов, не покидая вагона. Мы поставим его на круглую металлическую платформу, прочными канатами соединенную с системой шаров. Пока лучевое давление будет слишком слабо, чтобы поднять наш аппарат, он не сдвинется с платформы, а воздушные шары понесут его все выше и выше, туда, где атмосфера реже и Солнце светит ярче. Когда же сила его лучей станет достаточной, аппарат, увлекаемый ими, сорвется с места и умчится в эфирное пространство, оставив аэростаты в пределах земной атмосферы. Нужно только укрепить их повыше над платформой, чтобы они не заслоняли зеркала от солнечного света.
— Я уверен, господа, — воскликнул Гольцов торжествующим тоном, — что больше не может быть двух мнений, и что проект Валентина Александровича пришелся всем по сердцу. А потому…
— Виноват, — прервал секретаря Аракчеев, — я, действительно, готов бы отказаться от прежнего плана поднятия аппарата на гору, если бы вы разрешили одно мое сомнение: какой величины будет платформа, поддерживающая аппарат?
— Я не понимаю, в чем затруднение, — не задумываясь ответил Гольцов. — Платформа должна быть такая, чтобы на нее свободно стал вагон, основание которого равно, приблизительно, 7 кв. метрам. Ну, значит, она займет около 10 кв. метров. Кажется, это не чересчур много.
— А зеркало-то вы забыли? Чтобы и оно поместилось, нужна платформа минимум в 100 кв. метров. Она будет так тяжела, что для ее поднятия понадобятся аэростаты, сравнительно с которыми шар Монгольфьера покажется карликом.
Возражение поставило секретаря в тупик, и он сконфуженно замолчал.
— Позвольте, князь, вывести вас из затруднения, — с незаметной иронией проговорил Имеретинский. — Граф Сергей Павлович сильно преувеличивает. Платформу мы сделаем, действительно, всего в 10 квадратных метров; от нее в противоположные стороны будут выдаваться две полых металлических балки, к концам которых привяжут воздушные шары. Так как радиус зеркала равняется 17 м., то придется взять балки такой же длины. Их вес будет, конечно, довольно значителен, но все-таки не больше 2–3 тысяч килограммов вместе с платформой. Таким образом, всего получится около 5000 килогр. и, чтобы их поднять, понадобится 4 шара (по два с каждого конца) по 50 кв. м., принимая во внимание вес оболочек.
Сторонники аэростатов решительно побеждали. Стремоухов попробовал прибегнуть к последнему аргументу — большой стоимости шаров, но не имел никакого успеха, даже у своей партии. На его слова: «Ведь это обойдется не менее 100 тысяч!», остальные категорически заявили, что денежный вопрос не имеет никакого значения, так как клуб «Наука и Прогресс» открыл строительной комиссии неограниченный кредит.