Ранчера застрелили, когда он пытался перезарядить дробовик. Три пули вспороли старику спину, прочертив на коже кровавые борозды и обнажив ребра. Четвертая, выпущенная Финниганом, попала в лоб, на дюйм выше левого глаза, пробив аккуратную, почти бескровную дырку. Он так и остался на деревянном полу собственного дома, уткнувшись лицом в грязные неструганные доски, сжимая в руке тусклый, покрытый зеленоватой патиной патрон.
Майк лежал на земле, схватившись правой рукой за раздробленное плечо и орал во все горло. Под ним уже растекалась ярко-красная лужа, с каждой минутой становясь все больше.
— Перевяжите его, — сухо бросил Папаша. — Перевяжите, а потом приведите этих чертовых лошадей, дьявол вас раздери! — в его голосе слышалась едва сдерживаемая ярость.
Внезапно со стороны загона раздалось громкое ржание и дробный перестук копыт. Мальчишка лет пятнадцати, должно быть внук старика, вскочил на огромного солового коня и уже мчался прочь, за подмогой. Финниган выругался сквозь сжатые зубы и выхватил из кобуры револьвер. Тяжелый Ле Ма он держал двумя руками, плавно ведя стволом за почти скрытой клубами пыли фигуркой. На миг ствол замер, а потом Папаша быстро выпустил оставшиеся восемь пуль, ловко взводя курок большим пальцем левой руки. Джордж видел, как вздымались фонтанчики пыли от близких попаданий, но расстояние было слишком велико. Пацан ушел.
— Босс, Майка надо перенести в дом, — раздался голос склонившегося над раненым Пако. Он успел перевязать плечо куском грязной тряпки, но повязка уже промокла от крови.
— Некогда. Надо уходить. Приведите этих чертовых лошадей! — голос Папаши, вначале спокойный, сорвался на крик.
И вот теперь Майк упал. Он лежал на пыльной дороге, слабо шевеля здоровой рукой, словно хотел подняться. Финниган спешился и подошел к Меллоузу. Присел рядом с умирающим, вглядываясь в светлые, продернутые болью, глаза. Молча встал, потянул из кобуры револьвер. Майк, попытался подняться, опершись на здоровую руку, но ноги только бессильно скребли по земле, отказываясь держать ослабевшее тело. Финниган взвел курок.
Громыхнул выстрел, эхом отразившийся от каменных стен каньона. Голова Майка дернулась, из затылка вылетел кровавый ком и расплескался в пыли. Тело Меллоуза на мгновение напряглось, а затем ослабло, бессильно завалившись на бок.
— Вперед, — кратко скомандовал Финниган, садясь в седло. С тех пор их осталось пятеро.
— Точно в норме? — вкрадчивый голос Папаши вырвал Большого Джорджа из власти воспоминаний.
— Тточно, — слегка заикаясь, подтвердил тот.
— Хорошо. Тогда поговорим о деле, — Финниган отхлебнул из кружки и продолжил. — Шерифа в городе нет, и не будет еще несколько дней. Перез позаботился об этом.
— Правда? — Пако с нескрываемым удивлением смотрел на худого, жилистого мужчину, попыхивавшего толстой самокруткой. — Я думал, ты потерялся между ляжек Большой Салли, и мы тебя больше никогда не увидим, — Гонсалес нарочито печально вздохнул и благочестиво перекрестился.
Диего глубоко затянулся и выдохнул облако густого, сизого дыма.
— Не завидуй, Пако. Если будешь мыться чаще, чем два раза в год, не будет надобности платить тройную цену в борделе. Гонсалес задохнулся от возмущения. Он уже открыл рот для достойного ответа, когда раздался тихий, бесцветный голос Финнигана.
— Про шлюх поговорим после. Диего, — кружка слегка качнулась в сторону Переза, — устроил небольшую заварушку на ранчо «Бланка», что в пятнадцати милях от Трои. Теперь шериф и его парни ищут бродяг, что порезали двух ковбоев и обчистили дом. Так что в городе никого не осталось.
— Это хорошо, — Большой Джордж обрадовался, что Папаша больше не вспоминает про его немочь, и стремился еще дальше увести разговор от опасной темы. — Тогда мы справимся без труда. Я и Пако берем на мушку кассира…
— Заткнись, Джордж. Ты никогда не отличался ни умом, ни сообразительностью, — голос Финнигана звучал спокойно и немного отстраненно, но слова мгновенно застряли в горле Джорджа.
Несколько мгновений Папаша наслаждался тишиной, прерываемой только едва слышным потрескиванием костра, а затем продолжил.
— Шерифа нет, это верно. Но банк мог нанять ищеек Пинкертона, пока тот не вернется. Или подрядить нескольких парней, из местных. За пару монет, или около того. А неприятности мне ни к чему, — он помолчал, катая кружку между ладоней. Затем сделал осторожный глоток.
— Эй, Кваху! Просыпайся парень, я с тобой говорю! — в голосе Финнигана послышалось раздражение.
Высокий мужчина, сидевший дальше всех от костра, снял закрывавшую лицо шляпу и аккуратно отложил в сторону. Затем поднялся на ноги и шагнул в круг света, отбрасываемого пляшущими на поленьях языками пламени. Оранжевые отблески выхватили из темноты мягкие мокасины из оленьей кожи, простые полотняные штаны и куртку, сшитую из обрезков шкур. Смуглое лицо мужчины, обрамленное прямыми, до плеч черными волосами, выражало покой и легкую сосредоточенность.