— Да, Мусса. Все сделаю. Всю округу перероем.,
— Смотри, головой ответишь!
Люди Габаева постарались на славу: подключили ментов и, опросив всю ближайшую округу, нашли продавщицу из соседнего продовольственного магазина. Та уж взахлеб во всех подробностях описала утренний инцидент. И номера продиктовала, и автомобиль во всех подробностях описала, даже где и какие буковки написаны, заприметила. Такая стерва глазастая. Ничего от ее взгляда не ускользнуло. И даже время точное назвала тридцать две минуты десятого. Да, совпадения быть не могло. Наверняка это они.
Чеченский лидер бросил все свои силы и силы своих сообщников на поиски автомобиля. Тому, кто его найдет, была обещана премия в пятьдесят тысяч долларов. Начались судорожные поиски машины.
Гоча, полный пожилой грузин, копался в ходовой части вишневого «Ситроена». Помогал ему в работе племянник Нодар. Трудясь в своем небольшом автосервисе, они не заметили, как к воротам ангара подкатил «Мерседес». Из него вышло пятеро чеченцев. Войдя в ангар, один из них обратился к работающим:
— Слышь! Кто здесь хозяин? Гоча вылез из-под машины.
— Ну, я. А что вы хотели?
— Слушай меня. Нам надо посмотреть все машины, которые у тебя здесь есть.
— Зачем? — удивленно поинтересовался грузин.
— Много будешь знать, быстро умрешь! — засверкал глазами чеченец.
И на чеченском языке приказал своим землякам осмотреть ангар. Через несколько секунд раздался восторженный возглас одного из его людей. Все чеченцы двинулись в дальний конец ангара и потащили за собой грузин.
— Чья это машина? — ткнул старший чеченец пальцем в «Шевроле-Люмина».
— Да один парень, давно еще, на ремонт оставил. Заказов много, руки не доходят.
— Что ты врешь, собака?! Эту машину четыре дня назад в городе видели, — и он наотмашь ударил кулаком грузина в лицо.
У Гочи из носа потекла кровь. Сопротивляться было бесполезно.
— Привяжите этих шакалов!
Чеченцы быстро исполнили приказ. Началось жестокое, методичное избиение. В кровь избили лица, ногами били в живот. Грузины молчали. Тогда старший чеченец за волосы поднял окровавленную голову Нодара.
— Слушай меня, сын шакала. Сейчас я этому старому псу ухо отрежу, потом другое и, если не скажешь, чья машина, на твоих глазах разрежу его по кусочкам, — с этими словами он поднес нож к уху Гочи. — Ну! — было видно, что он не шутит.
— Стой! Не делай этого! Хозяина зовут Саша. Он сегодня должен заехать за ней.
— Замолчи, Нодар! Нельзя так, беджо, нельзя! — прохрипел Гоча, но тут же получил страшный удар в живот.
Нодар выбрал из двух зол, по его мнению, меньшее. На себя ему было наплевать, но выдержать то, как изуверски издеваются над его дядей, было выше его сил. Тот когда-то приютил его, накормил, обогрел. Сильно помог в жизни. Дал работу.
Нодар рассказал все, что знал. Он рассказал, что сегодня в шесть часов Елисей должен звонить ему и поинтересоваться, все ли в порядке. А потом приехать и забрать машину. Двое чеченцев погрузили Гочу в багажник «Мерседеса» и увезли. Трое остались ждать с Недаром телефонного звонка, предупредив его, что, если тот скажет хоть одно лишнее слово, дядьке не жить. И если не приедут сегодня забирать машину, то пришьют их обоих.
Нодару ничего не оставалось делать, и, когда Елисей позвонил ему в шесть часов, он сообщил, что все нормально, можно приезжать за машиной. Елисей сказал, что заедет в одиннадцать.
К тому часу в район автосервиса стали стекаться боевики Габаева и дружественных ему группировок.
ШЕРШЕ ЛЯ ФАМ
— Ну разве ж так можно? Где это видано? — возмущался Бетон. — Пусть человек осужден, пусть лишен свободы, если он виновен, коль суд так признал. Но кто дал право нашим властям так по-скотски содержать их в местах лишения свободы. Куда смотрит комитет по защите прав человека? Зоны переполнены, тюрьмы битком набиты, арестанты — как сельди в бочке — на одно место по три человека. Спят на нарах в три смены. Зимой холодно, летом невыносимо жарко, духота, вонь. Пища гарантирует как минимум язву желудка. А инфекции, болезни? Люди выходят калеками. А еще колонии называют исправительными и почему-то считают, что люди выйдут оттуда честными гражданами. Ни хрена! Наоборот, люди озлобляются на государство, ожесточаются.
— Прописные истины говоришь, — заметил Герман. — Вот для этого и существуем мы, чтобы как-то помочь нуждающимся. Есть у меня один — знакомый из бывших зеков. Сейчас работает в Фонде помощи заключенным. Очень порядочный человек — идеей живет. Вот как раз через него и перекину я их фонду шестьсот тысяч долларов. Знаю, деньги пойдут по назначению: на них закупят конкретные вещи и продукты, которые направят прямиком на зоны и в тюрьмы. Хоть немного облегчим арестантскую долю, тем более что по своим каналам я смогу четко все проконтролировать, вплоть до конкретной доставки в руки заключенным. Я через два часа встречаюсь с этим человеком. Передам ему капусту, а оттуда прямиком в аэропорт Шереметьево. У меня в семнадцать сорок рейс в Сочи. Туда прилетает моя подруга из Парижа. Марина. Я вам о ней рассказывал. Так что, парни, пару-тройку дней прошу меня не беспокоить. — Герман улыбнулся и подмигнул ребятам. — Поработали мы на славу, так что мне полагается маленький отпуск по личным обстоятельствам. У вас какие сегодня планы?
— Сегодня съездим у Гочи микроавтобус заберем. Перегоним сюда, чтобы он в Москве не примелькался.
— 0'кей! Только осторожно. Потом тоже расслабьтесь, отдохните, с девчонками покувыркайтесь. Меня же постарайтесь не тревожить. Если что-то экстренное, позвоните на мобильный, но только если экстренное. 0'кей?
— Заметано, босс. Расслабься от души. Маринке твоей привет от нас и наилучшие пожелания. В море не купайся, холодно.
— Не переживайте, там есть крытый бассейн. Приеду — позвоню.
Герман благополучно долетел до Сочи. В аэропорту его встретил старый закадычный приятель, однокашник по университету, Вячеслав Кирсанов. Слава, весельчак и балагур, получив диплом психолога, окончил еще и юридический факультет и сейчас был весьма преуспевающим адвокатом. У аэропорта их ждал новенький «Мерседес-Кабриолет».
— Не слабо нынче живут адвокаты, — ухмыльнулся Герман.
— Все на гонорары от благодарной клиентуры. Я им помогаю, а они — мне, — заулыбался в ответ Вячеслав.
Они тронулись в путь. Несмотря на середину ноября, на Черноморском побережье стояли теплые деньки, и Герман уговорил Славу открыть кабриолет. Погода была ясная, и небо усыпано огромными звездами. Они въехали в город, встречавший их яркими огнями.
— В городе Сочи темные ночи, — пропел Герман.
— Да уж не светлые. Ты у меня остановишься? — поинтересовался Вячеслав. — Посмотришь, какой я себе новый дом отгрохал.
— Не сомневаюсь, что дом великолепный. Но я его лучше завтра посещу. Эту ночь, если не возражаешь, я проведу в гостинице. В «Редиссон-Лазурная». А завтра, если пригласишь в гости, мы полюбуемся твоим домом. Так что не в обиду. Просто ко мне сегодня подруга из Парижа прилетает, хотелось бы немного уединиться.
— А с каких это пор в наш Адлер самолеты из Парижа прилетают?
— Да нет. Из Парижа она летит в Киев, а из Киева уже сюда. Не знаю, зачем ей такой хитромудрый маршрут понадобился? О чем-то она умалчивает, секретничает. Ну да ладно, прилетит — узнаю. Кстати, сейчас сниму номер, закину вещи, и нам придется в аэропорт вернуться. Ты не против? Самолет из Киева прибывает в десять тридцать.
— О чем разговор, Гера? Я полностью в твоем распоряжении.
В отеле «Редиссон-Лазурная» Герман снял номер люкс, оставил там вещи, и друзья спустились в бар попить кофе. Выпив по чашке кофе и по сто грамм коньяка за встречу, приятели снова поехали в аэропорт. После спиртного Слава сел за руль, не смущаясь, все гаишники у него были схвачены.