- Я же сказал - все улажено, не о чем беспокоиться.
Пол под их ногами дрогнул, где-то в глубине замка послышался оглушительный грохот рушащихся стен и колонн, но мужчин это обстоятельство уже мало волновало. Они с остервенением кричали друг на друга, обвиняя в мыслимых и немыслимых грехах, и ни один из них не понимал, что все сказанные ими слова ведут к пропасти, они не видели, что алые отсветы предсмертного проклятия Кана Сатора поселились в их горящих злобой и ненавистью глазах.
Принц Ночи зарычал, схватив врага за воротник черного френча:
- Да, черт возьми, меня это беспокоит! Могу ли я быть уверен, что завтра ко мне не явится очередное чудовище, родом из твоей богатой биографии, о которых ты забыл упомянуть, или какой-нибудь экс-любовник, которого ты развратил!
Сапфировые глаза гневно сузились, Тимо склонился к самому лицу вампира, прошипев:
- Да что ты знаешь обо мне и моем прошлом, кровосос? Ты ведь и представить не можешь, что мне пришлось пережить за всю мою жизнь!..
- О, да куда уж мне! Думаю, даже моя богатая фантазия здесь бессильна, хотя… постойте-ка! Кажется, я кое-что видел в воспоминаниях твоего усопшего приятеля, как и то, насколько замечательно вы проводили время вместе.
Тимо потрясенно отпрянул, расширенными от ужаса глазами впиваясь в перекошенное гримасой яростной злобы лицо вампира.
- Видел?.. - Голос Императора прозвучал надтреснуто и как-то неправильно, однако Айрону было на это уже плевать. Его подхватила и несла вперед волна неожиданного, исступленного безумия.
- Знаешь, как в Эргоне принято называть тех, кто торгует своим телом? Пусть ты защищал этим интересы Лиги, но Тимо, оно того не стоило.
Императора затрясло, он отступил ещё на шаг, сказал, словно защищаясь:
- Ты возможно и смог бы понять, если бы не был столь самовлюбленным эгоистом, каковым являешься с самого момента нашего знакомства, вампир.
- Да, я тоже жалею об этом скорбном моменте своей жизни, ибо от тебя не исходит ничего, кроме неприятностей! Ты не способен уважать или любить кого-то. Всегда только используешь. Ты уступаешь лишь тогда, когда тебе сулит это выгоду. Для тебя все являются только развлечениями, временными игрушками, с которыми можно играть, ломать и заменять их новыми в бесконечности твоей жизни. Может, и я вхожу в эту почетную категорию?!
Тимо побледнел так стремительно, словно все краски схлынули с его лица: тонкие губы посинели, скулы заострились, а в посветлевших, почти прозрачных глазах смерзался лед.
- Позволь узнать, упырь, кто позволил тебе рыться в моем прошлом? Ты не вправе лезть мне в душу своими нравоучительными и моралистскими нотациями. Мне неприятен этот разговор и я намерен немедленно его прекратить!
- Но отчего же? Может ты боишься, что кто-то докопается до того самого момента, когда ты сам стал отвратительным монстром?
Айрон тяжело дышал, в голове звенело от собственного крика. Император сипло спросил:
- Разве должен меня судить юноша, не познавший времени, вечности, одиночества?
Владыка Эргона онемел от возмущения. Так его еще никто не смел унизить. Тимо ударил по воспаленному самомнению Айрона, по разнице в их возрасте, что порой так сильно угнетала вампира и тогда он выдохнул, злобно сощурившись:
- Вряд ли время может сделать чудовищем, оно лишь открывает потаенное.
Боль! Всеобъемлющая, тяжёлая, будто гранитная плита, срывающая стальными крючьями когтей старые раны, обнажившая то, что больше всего жаждала скрыть душа - больное, отчаянное, страшное безумие одиночества. Чужая боль… Айрон вскрикнул, сжав виски ладонями, инстинктивно пытаясь скрыться от этого, никогда не чувствовать больше и малой толики разверзшегося в мозгу ада. И вдруг всё прекратилось. В огромном, полуразрушенном зале, содрогающемся в предсмертных конвульсиях, остались лишь двое - Принц Ночи, ещё переводящий дыхание, сбитое неожиданной ментальной атакой… и Тимо. В мёртвых, застывших глазах старлинга, промёрзших, казалось, до самого дна, не отражалось больше ничего. Его голос был похож на шорох падающих морозной ночью колких снежинок - по-прежнему красивый, но безжизненный:
- Больше никогда не подходи ко мне, Айрон. Забудь обо мне навсегда.
И так просто и страшно это было сказано, что Айрон сразу понял - это действительно конец. Он перешагнул какой-то невидимый рубеж, после которого пути назад, к их приключениям и беззаботным встречам больше нет. Алое безумие, владевшее вампиром медленно покидало его, оставляя после себя странный озноб и неприятное похмелье, будто всё это время он был мертвецки пьян или одурманен наркотиками. В глубине души плеснулся страх, но Айрон поспешно задавил его, недоверчиво спросив:
- Неужели обиделся?
И попытался шагнуть к застывшему Лайтонену, но был отброшен невидимой силой. На миг вокруг Императора сверкнул инеем круг в два метра диаметром, а потом исчез, словно его и не было.
- Не заступай за эту черту, - шевельнулись тонкие губы, бледные до синевы. - Или я убью тебя.
- Послушай, это просто глупо! - Сердито выкрикнул Айрон. - Мы явно подверглись воздействию проклятья и активировал его, должно быть, именно ты, когда убил Кана Сатора.
- Ничто из сказанного здесь и сейчас не было ложью. Нам больше не о чем говорить, Айрон Марко Кальвин Сольвейг. Прощай.
С этими словами Тимо Лайтонен крутанулся вокруг собственной оси и исчез в морозном вихре, оставив бывшего уже напарника в разваливающемся прямо на глазах замке. Отчаянно чертыхнувшись, Айрон со всех ног бросился туда, где оставил крылатых коней, но пегасы благоразумно покинули ставшей слишком ненадёжной площадку, оставив своего хозяина в безвыходном положении. Не желая сдаваться, вампир посмотрел вниз, оценивая расстояние до земли - его магия могла поддержать падение, превратив в планирование, но не на такой безумной высоте, когда уже не хватает воздуха просто для того, чтобы сделать вдох.
- Я не советую прыгать, - вдруг совершенно внезапно раздался позади вампира знакомый голос. Ванахи в своем неизменном лабораторном халате подошел ближе, демонстрируя добрые намерения поднятыми вверх ладонями. - Но могу оказать услугу.
- Что взамен? - когда на кону стоит жизнь Айрон не был готов к долгим и изобретательным торгам.
- Всего лишь подробный рассказ о том, что здесь произошло.
- Идет.
Ванахи протянул Владыке Эргона руку и спустя один удар сердца они уже стояли посреди той самой гостиной, с которой все началось. Айрон сразу понял, что дом до сих пор пуст - было слишком рано и слуги еще не вернулись, а это означало, что есть время для долгого, обстоятельного разговора. Жестом предложив Инженеру присесть в кресло у камина, Принц Ночи прошел к бару, вернувшись в компании двух бокалов и пары бутылок бренди. Ванахи одобрил выбор хозяина дома, взяв в руки хрустальную чашу и полюбовавшись красивым золотистым оттенком напитка, в то время как Айрон мрачно опрокинул в себя первую порцию огненной воды, даже не ощутив вкуса.
- Так с какого момента ты хочешь услышать нашу историю?
- Разумеется, с того, как вы оказались в крепости. Мне не интересны ваши постельные забавы.
Айрон остался глух к сарказму, что звучал в словах Инженера. Ему просто было всё равно. Вновь наполнив бокал, глядя остановившимся взглядом в огонь, неведомо когда разведенный заботливым Ванахи, вампир начал рассказывать. Старший сын Тимо умел слушать, не перебивая и не задавая глупых вопросов, лишь иногда просил уточнить ту или иную деталь, после чего вновь погружался во внимательное молчание, за что Айрон был ему даже благодарен. Стоило признать - он недолюбливал загадочного Хранителя за его высокомерие и отвратительную привычку говорить излишне прямолинейно. Ванахи был для Принца Ночи не просто очередным творением Тимо на ниве генной инженерии, но хитрым, расчетливым и необыкновенно опасным существом, с которым лучше и вовсе не иметь никаких дел. Матрица души Ванахи, доступная взору высшего вампира, была настолько сложна и запутанна, что уже невозможно было восстановить первоначальный рисунок. Даже Змееглазый Араши, мысливший и чувствующий как нечеловек, был понятнее, чем отстраненный наблюдатель, лишенный даже малейшего сочувствия к “подопытным”, для которого верно проведенный эксперимент значил больше, чем жизнь отца или брата. Все, что двигало Ванахи - мимолетное любопытство, поэтому Айрон не обольщался горячим интересом Инженера.