Тем временем у нас в военкомате еще шло оповещение. Мы столкнулись с большой проблемой, – некоторые запасники были прописаны по одному адресу, а проживали по другому. И таких было процентов 15. Некоторые не хотели идти служить в украинскую армию, а хотели служить в Черноморском флоте. Мы перезвонили нашему представителю в штабе эвакуации и попросили помочь с фильтрацией людей – отбирать тех, кто может служить. А тот в свою очередь после доклада начальнику штаба эвакуации связался с эвакопунктами и блок-постами.
В предместьях города начали действовать банды татар на дорогах. Меня и Маслюкова опять отправили в Качу. В сельсовет не пройдешь – столько народу. Жены прощались с мужьями, девчонки – с парнями. Трогательное, конечно, зрелище, но мне было не до этого, чтобы любоваться и пускать сентиментальные слюни. Моя задача заключалась в том, что необходимо было всю эту толпу построить и отвести в пешем порядке в Любимовку на ПВП нашей бельбекской авиабазы, которое располагалось на КПП Любимовского гарнизона. Представитель части находился в горвоенкомате и поэтому шеф поручил это мне. В этой команде отправлялось в общей сложности двадцать пять человек. Тех людей, которые были предназначены в команду, было процентов двадцать, а остальные были первыми попавшимися. Наконец, я громко скомандовал всем строится в колонну по три. Команда с горем пополам построилась и мы вышли на Качинское шоссе.
В походном порядке мы дошли до Орловского моста. Нам на встречу ехали всякие машины полные военных и бронетехника. Вдруг впереди взорвался головной бэтээр колонны из трех машин и началась перестрелка. Я только и успел крикнуть «Ложись!», хотя это, наверное, было и лишним, потому что все сами тут же повалились на землю. Выхватил пистолет и начал озираться по сторонам. Возле меня плюхнулся на землю Маслюков:
– – Товарищ прапорщик, разрешите мне пойти разведать, что там? – сказал мне он, переводя дыхание.
– – Я тебе разведаю! На, держи пистолет, а мне автомат давай и всех заведи под мост, остаешься старшим. Пытання? Нет? Ну и хорошо. – сказал я и с автоматом перебежками направился к горящему бэтээру.
Когда подбежал, перестрелка была в самом разгаре. Я залег в кювете и возле меня поднялись фонтанчики пуль. “Фух! Ну, ни х…я себе!” – подумалось что-то. Сняв с предохранителя автомат – наугад дал очередь. С усилием воли вскочил и побежал одновременно петляя, пока не упал за насыпь дороги. Увидел, что вэвэшники-спецназовцы охватывали по флангам холм откуда велась стрельба. БТР хоть горел, но из башенного пулемета поддерживал наступающих спецов. Но тут увидел, что и к татарам идет выручка. Их было пять-шесть человек и бежали они прямо на меня. Вскочил и начал бить короткими очередями из автомата в их сторону. Не знаю, положил ли кого, но они либо спрятались, либо убежали, потому что ответных выстрелов не последовало. Потом наверху холма перестрелка закончилась, и там перевязывали раненных. Поняв, что тут не до меня – побежал обратно, успев при этом захватить три автомата. Я юркнул под мост и скомандовал строиться. Отдал автоматы, и забрал пистолет. Один из которых оставил, естественно себе. Тут ко мне подошел парень лет двадцати пяти:
– – Слышь, командир, я тут знаю одну дорогу, пяток километров сразу срежем. И ты освободишься и нам не надо ноги мозолить.
– – Веди!
До КПП Любимовского гарнизона мы добрались без приключений. Там выяснилось, что за командой была выслана машина, а мы как придурки пешком пятнадцать кэмэ намотали. В Качу нас с Маслюковым отвезли на машине, которая ехала за следующей командой.
27-го июля произошли первые столкновения правительственных войск и сторонников «оранжевых» в районе Шепетовки. Развернулись боевые действия за Хмельницкий, Черновцы и Винницу. Деморализованные части оппозиции быстро отступали под натиском ударной группировки верных правительству войск.
Виктор Ющенко обратился за помощью к ООН. США мгновенно осудили действия правительства и призвали к мирному решению сложившейся проблемы. И в случае, если в недельный срок не прекратится огонь – американцы вынесут на обсуждение Совбеза ООН вопрос о введении многонационального миротворческого контингента. Янукович обнародовал ответное заявление, что не позволит вмешиваться во внутренние дела Украины и что введение контингента будет считать внешней агрессией с соответствующими мерами противодействия.
В Днепропетровске, Киеве, Севастополе, Донецке и Харькове круглосуточно работали полномочные представительства Российской федерации. К 1 августа на территории Украины уже проживало около 4,5 миллионов граждан РФ. Бланков паспортов не хватало, поэтому было решено ставить штампы гражданства в украинские паспорта.
Под давлением США ООН 20 августа 2004 года приняла резолюцию о введении многонационального контингента в Украину. Представители Украины, Беларуси, Молдовы, России, Венесуэлы, Кыргызстана, Китая и Индии были против. Но в связи с тем, что «в Украине грубо попираются демократические свободы граждан, а также идет открытая гражданская война, которая угрожает дестабилизацией обстановки в Черноморском регионе», все-таки ввести ограниченный контингент. Срок ввода определили 1 сентября 2004 года. Сразу видно, что заранее готовились и сейчас подвели «теоритическую базу» – за 11 дней такую группировку войск не подготовишь. В Адриатике американцы сконцентрировали крупную группировку ударных кораблей и авиации. Три авианесущих ударных группировки (2-я – авианосец «Теодор Рузвельт», 8-я – авианосец «Дуайт Эйзенхауэр» и 10-я – авианосец «Гарри Трумэн»), две эскадры эсминцев управляемого ракетного оружия (28-я и 26 -я), 8-я эскадра атомных многоцелевых подводных лодок, 2 – ю группу надводных кораблей, 2-ю группу экспедиционных ударных сил состоящую из трех бригад морской пехоты, 6 – ю эскадру амфибийных сил, 2 – ю группу плацдарма высадки десанта и прочая. В общей сложности около 150 тысяч человек, 90 боевых кораблей и 900 самолетов.
Янукович назвал решение ООН «незаконным вторжением и если хоть одно военное судно, автомобиль или самолет незаконно границу Украины – это будет автоматическое объявление войны». После этого выступления – Виктора Федоровича Генсек НАТО Х. Солана назвал «вторым Милошевичем».
В Крым потянулись колоны ПВОшных частей, перебрасываемых из Центральных и Восточных регионов Украины. Было очень мало времени – до вторжения оставалось только два дня.
4.
Тактическая группировка ПВО «Крым» развернула свои войска и ждала нападения. Вокруг Севастополя развернулись стартовые позиции комплексов С-300 174 зенитно-ракетного полка. На Бельбек из Миргорода в срочном порядке перебросили 10 СУ-27 для перехвата крылатых ракет. Два боевых звена МиГ-29 патрулировали воздушное пространство города славы русских моряков. Остальные были спрятаны в капониры на случай бомбежки непосредственно аэродрома.
В помощь крымским соединениям ВВС была переброшена самолетами 15 транспортной авиации из Борисполя 137 зенитно-ракетная бригада из Умани Черкасской обл. вооруженная комплексами С-300. Крымское направление ПВО было передовым рубежом отражения воздушной агрессии. Остальные соединения противоздушной обороны сконцентрировали вокруг Киева, Днепропетровска, Харькова, Одессы и частично Донецка.
ПВОшники прекрасно понимали, что долго не смогут противостоять силам противника. Но враг собирался бомбить Их страну и землю. Техника оставляла желать лучшего и к этому добавлялась добавлялась необученность и неслаженность действий личного состава. Тем не менее, части и соединения перебрасывались в Крым всеми правдами и неправдами. Мужики сутками не спали-не ели, но всеравно продолжали готовиться к воздушным боям. Хотя в принципе, они будут наблюдать за событиями только через радары – основная битва развернется за многие десятки километров от позиций. И результатом работы наших хлопцев-пэвэошников будет либо неуничтоженная позиция, либо смерть под градом ракет. Есть из чего выбрать, не так ли? Всеравно, все их помыслы были направлены на то, чтобы навалять побольше пендосовским уродам.
Корабли ВМС Украины вышли в море. Все, что могло двигаться выгнали из бухт Севастополя, Балаклавы, Новоозерного и остальных мест базирования. В районе мыса Лукулл собиралась украинская эскадра разнородных сил. Моряки собирались тоже противостоять ударам американцев. Привлекли даже катера пограничников. Все прекрасно понимали, что все впустую, тем не менее народ на кораблях усиленно готовился к бою. «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…» В принципе, так оно и получалось. Только в роли легендарного корабля выступает эскадра разнородных сил украинцев. А может и получиться как в «Интернационале» поется: «Это есть наш последний и решительный бой…» Всякое может произойти. Каждый мужчина в погонах, в такие минуты понимает всю важность борьбы за родную землю. Даже если ты из боя не выйдешь живым или хотя бы здоровым – ты обязан костьми лечь и не пустить врага. А если, военный этого не осознает, то скорее всего – такой вояка скорее всего приспособленец. Война быстро вычищает армейские ряды от таких, но не совсем. Наверху всеравно остаются лизоблюды и вся остальная шваль.