В зал зашло еще несколько человек, среди них – молодой купец Одэлан. Коротко спросив о чем-то корчмаря и ответив на несколько вопросов, он кивнул, заказал что-то и пошел за стол старика.
– Одэлан? – сказал сидевший за столом и указал ладонью на свободный стул. Голос у него был мужественный и даже грубый, но сильно хрипел будто застуженный на морозе.
– Эргбер, ты ли? Не узнал почти тебя, прости, волосы вон все инеем припорошило.
– Не молодею, поди.
– Когда последний раз виделись, весен пять назад?
– Четыре.
– Я и запамятовал.
– Когда остается мало времени, начинаешь считать его прилежней звонких монет.
Новоприбывшие купцы расселись за стол, заметили старика и подняли руки, особым образом сложив пальцы, в знак приветствия. Эргбер кивнул в ответ.
– Сколько? – после долгой паузы решился спросить Одэлан.
– Осталось?
Короткий кивок.
– Я считаю, который по счету, не так печально выходит.
– И?
– Пятнадцатый.
– Сколько бабка нагадала?
– Сказала шестнадцать, следующий – последний, получается. У тебя?
– Еще девять в запасе. Наверное, скоро тоже начну считать, как ты.
Эргбер взял огромную бутылку у подоспевшего кельнера и наполнил две кружки темно-красным напитком. Старик внимательно посмотрел на мальчика и спросил его имя, достав листок и красивое стило.
– Ади, – тихо ответил кельнер и понуро опустил голову. Гостям что-то не понравилось, и ему снова сегодня влетит от хозяина. Он пообещал, что горячее скоро будет и убежал на кухню.
– За старуху, – предложил тост Оделан.
– За старуху, дьявол бы ее побрал! – согласился Эргбер и звонко ударил по подставленной кружке.
Кельнер вернулся с подносом еды, расставил тарелки, поклонился и не обратил никакого внимания на то, что от горячих блюд повалили клубы пара. Ади знал, где живет, о чем обычно говорили эти суровые дядьки и прекрасно понимал, что на таком уши не погреешь, а скорее – наоборот. Здесь хорошо платили: потерпеть еще пару лет, он сможет накопить достаточно денег и уехать подальше от этих треклятых гор. Мальчик мечтал о местах потеплее, где-нибудь на границе Вечной пустыни, где ни дня в году не бывало холодной погоды и дули только горячие ветра. Он очень надеялся, что в теплых краях его перестанет преследовать страшный ледяной кошмар, снившийся ему каждую ночь.
Ади извинился и уже собрался бежать обратно на кухню, когда старый купец поймал его за рукав и резко притянул к себе.
– Ты ведь умеешь читать, Ади? Всем кельнерам в этих краях положено знать буквы, – сипло шепотом спросил Эргбер и получив утвердительный кивок, протянул кельнеру несколько монет, завернутых в небольшой бумажный сверток. – Это тебе на калакуль.
– А что такое калакуль? – спросил мальчик.
– Это такая южная сладость, ее можно найти в городе Сириния, – разъяснил купец и поднес палец к губам.
Ади развернул кулек и протянул его обратно старику, тот должно быть ошибся и дал ему вместо бронзы золотые монеты. Эргбер ответил строгим взглядом, помотал головой и только тут мальчик понял, какая холодная рука была у купца. Как в бреду шагая к кухне, он развернул бумажку и прочел на ней всего несколько слов: «спасайся, скоро он придет за тобой».
– Кто-то уходит в этом году? – допив горячий пунш, но так и не распробовав вкуса, спросил Одэлан.
– Серда видел, две недели тому назад отправился, не сдержался, мучился очень. Уже не свидимся по теплу, у него крайний год.
– Слышал о нем. Вроде, из стариков?
– Двадцать весен, больше чтобы кто ходил, я не знаю таких.
– Двадцать! – пробормотал Одэлан и нахмурил брови. –Это же сколько бремени нести! Говорят, чем дольше, тем хуже.
– Так и есть.
– Теперь ты старший, получается. Каково это?
– Да, чему тут кичиться? На год ведь всего, – Эргбер хотел перевести тему, но что-то не очень переводилось. – Ты чего так рано прибрел?
– Обычно я первый среди молодых прихожу, последние годы что-то слишком сильно тянет, – пожаловался Одэлан. – Потом все хуже будет?
– Тоска жгучая, мочи нет терпеть. Уже три месяца маюсь тут, жду, когда снег сойдет. И вот тебе мой совет: не беги от розы в студеные морозы.