Они договорились встретиться через неделю, времени, подумал Фрэнки, предостаточно. Он перестал питать Терри протеиновыми напитками, возобновил диету водой. Все признаки жира у него давно исчезли, да и последние мышцы таяли на глазах. Терри сейчас был кожа да кости, совсем слабый. Лицо — голый череп, руки и ноги как спички. Слишком надломленный, чтобы представлять опасность, он уже никогда не смог бы воспрянуть. Фрэнки приказывал, и он подчинялся, не раздумывая. Если ему велели сесть — садился, исчезнуть с глаз — вжимался в угол, пытаясь стать невидимым. Когда она уходила, Терри разглядывал себя в зеркало, смутно догадываясь, что с ним стало, и не в силах вернуть себя.
А Фрэнки все видел и все понимал. На его глазах утолщались стены тюрьмы, в которой сидел Терри, побег становился невозможным. От этого ему тоже не хватало воздуха. Он тоже жил с болью, но боль, казалось, была ценой его жизни, освобождения. У него-то впереди была свобода. Оставалось совсем немного.
За два дня до визита Маркуса Фрэнки снял швы: разрезал нитки ножницами для вышивания и осторожно вытащил их пинцетом. Минимум крови, да и та остановилась, когда он промокнул тряпочкой. Челюсть у Терри одеревенела, рот открывался не более чем на дюйм. Губы выглядели хорошо, правда, не совсем как раньше. Ну да ничего.
Позвонила Эдна, спросила, как дела, справилась ли Фрэнки со своими проблемами.
— У меня большой прогресс, — ответил Фрэнки и склонил голову, обращаясь к Терри. — Что скажешь, Терри?
По указанию Фрэнки Терри полировал свои брелки. Услышав вопрос, вскинул глаза.
— Каким же он стал, а? — раздумывал вслух Фрэнки. — Послушным? Уравновешенным? Конечно, он стал старательнее. Большой прогресс. Стоит взглянуть, приезжай.
Эдна выразила свое восхищение и предложила на днях встретиться. За ужином, может, все втроем…
— Прекрасная мысль, — согласился Фрэнки. — Мы любим, когда к нам приходят гости.
Некоторое время они еще о чем-то болтали, потом Фрэнки положил трубку и повернулся к Терри.
— Да на тебя спрос, Терри. Но ты вряд ли способен это оценить.
Терри сжался, почувствовав угрозу.
— Тобой интересуются друзья. Даже Эдна. Они звонят, им хочется знать, как ты поживаешь. Все скучают по твоему веселому лицу. Твоему обаянию. Хотят тебя видеть.
— Я для этого не гожусь.
— Не устраивай сцену. Посмотрись лучше в зеркало. Ты стал таким, каким и хотел стать. Сам говорил, я помню. Как можно стыдиться любви?
— Я жалкий и отвратительный.
— Да нет, вид у тебя героический. — Он подошел к Терри и мягко привлек его голову к себе на грудь. — Мой генерал. Мой печальный и красивый генерал.
В день визита Маркуса Терри так разволновался, что Фрэнки пришлось солгать, сказав, что он позвонил и отменил встречу. Терри и без этих встреч будет прекрасен, улыбнулся он, наполнил ванну и помог ему залезть туда. Брелки, болтавшиеся на нитках, дружно легли на поверхность воды, они плавали, как миниатюрные игрушки для ванны. Фрэнки намылил своего мужчину, осторожно, чтобы не оторвались брелки. Вымыл волосы шампунем. Затем побрил ему лицо, сбрил волосы на груди и подмышками, объясняя, что так меньше пахнет. Помог Терри вылезти из ванны, насухо обтер и проводил до софы. И ушел к себе в комнату одеваться.
Через час раздался звонок. Фрэнки подошел к двери.
— Это Маркус, — бросил он через плечо, посмотрев в глазок.
Терри, шаркая ногами, тоже тащился к глазку, он был охвачен ужасом.
— Не впускай.
Фрэнки щелкнул первым замком. — Наверное, он меня не понял.
Терри потянулся к двери дрожащей рукой. — Не впускай, я прошу.
— Мы не можем его прогнать. — Фрэнки убрал руку Терри, как палый лист, прилипший к косяку. — Он твой друг. Мы должны быть гостеприимными.
— Нет. Скажи ему, пусть уходит. Скажи, что я болен.
— Тебе не кажется, что ты излишне чувствителен?
— Пожалуйста, Фрэнки. Не впускай его. — Он стоял голый, его трясло. В голосе звучал страх.
— Ну хорошо, — согласился Фрэнки, тронутый этим страхом. Он решил сжалиться — что ж, отправит Маркуса назад. — Иди в мою комнату. И запрись. Я постараюсь избавиться от гостя.
Терри исчез в коридоре, и Фрэнки открыл последний замок, Маркус улыбнулся и приобнял ее, ступив в прихожую. Фрэнки провел его в гостиную. Маркус обвел глазами комнату.
— Где мой друг? — спросил он.
— Терри отдыхает.
— Он что, не знает, что я пришел?