Он завопил и скатился с кровати на пол, увлекая ее за собой.
Джинни брыкалась.
А он вопил.
Потом ей почудилось, что за спиной отчима возникла человеческая фигура с занесенными над головой руками.
Руки этого человека опустились на его затылок. И вдруг разжались.
И тут же загорелся свет. Джесс, беременная пятнадцатилетняя Джесс. Стоит и смотрит на лужу крови.
Удар оказался точным.
Итак, отчим мертв.
И убила его Джесс.
Благодаря тупице шерифу Баду Уилсону (он трахал в спальне мисс Тейлор в те самые минуты, когда Джинни не знала, как спасти свою бестолковую жизнь) обвинение так никому и не предъявили.
Таким образом, Джинни и ее мать оказались свободны.
Дыхание ее стало успокаиваться, сердцебиение замедлилось, колени вновь обрели чувствительность. Она открыла глаза — зрение пришло в норму. Джинни глянула в иллюминатор. Самолет снижался над городом. Джинни узнала Пруденшл-центр, парк Фенуэй, ленивую Чарльз-Ривер. Когда-то она думала, что никогда в жизни не увидит больше этих мест. И вот вернулась. Потому, что нужна Джесс. Ведь благодаря Джесс тот мерзавец мертв, мертв вот уже почти тридцать лет. Она, Джинни, в долгу перед Джесс.
Когда шасси самолета коснулись посадочной полосы, Джинни осознала, что она в долгу перед Джесс еще и за то, что в ее жизни появилась Лайза, когда-то нежеланная дочь, а сейчас единственное родное ей существо. И хотя теперь Лайза сбежала с самым отъявленным негодяем — Брэдом, возможно, хоть какие-то отношения с ней удастся сохранить. Джейк этого, безусловно, хотел бы.
В автобусе, который подвозил пассажиров к дверям терминала, Джинни подумала, что причина ее возвращения в Бостон, наверное, даже не Джесс. Причина, может быть, в том, что Лайза сейчас в Нью-Джерси, совсем рядом, и к ней легко добраться, если представится возможность.
Джейк любил повторять: «Возможность не постучится в дверь, если не будет знать наверняка, что вы дома». Джинни никогда не понимала, что означает этот афоризм, но Джейку удалось создать процветающую фирму, следовательно, этот жизненный девиз принес ему пользу.
До отхода парома на Вайнард оставался час, поэтому Джинни отыскала телефонную кабину и набрала номер справочной штата Нью-Джерси.
— Миссис Эндрюс, — сказала она через несколько минут, — это Джинни Эдвардс. Лайза уже приехала?
— О да! Представьте себе, они пересекли на машине всю страну, чтобы побывать на выпускной церемонии близняшек!
— Да-да, я знаю. Она дома?
— Нет. Они с Брэдом поехали покататься.
Услышав ненавистное имя, Джинни вздрогнула, но скомандовала себе: «Нет. Мне на него плевать. В конце концов, это всего лишь Брэд, а не мертвый отчим. Он не властен надо мной».
— Пожалуйста, — попросила она, — передайте Лайзе, что я проведу несколько дней в Вайнарде. — И добавила:
— Если она вдруг захочет связаться со мной, скажите, что я остановлюсь в гостинице «Мейфилд-Хаус» в Вайнард-Хейвене.
Затем Джинни попрощалась — она сделала то, что надо.
Мысли вращались в голове Джесс будто в калейдоскопе и проносились как солнечные блики по поверхности моря.
Множество вопросов сводились к двум основным: действительно ли Ричард увез ее — их — ребенка? И хватит ли у Джесс мужества вынести то, что ожидает ее на острове?
Стоя у борта парома, она твердила себе, что ей повезло в любом случае. У нее трое детей, и их она никогда не потеряет, какие бы препятствия ни возникали на жизненном пути.
Возможно, Мора отвернется от матери из-за ее сегодняшнего предприятия, все равно останется надежда, что когда-нибудь та поймет. Или по крайней мере простит.
Джесс солгала детям о причине своей поездки, то есть даже не солгала, просто не сказала всей правды. «Я еду в Вайнард, чтобы встретиться со своей подругой Джинни, — сказала она Море и Тревису. — У, нее недавно умер муж, поэтому я проведу с Джинни несколько дней».
Тревис пожелал матери хорошо отдохнуть.
Мора отлично знала, кто такая Джинни и при каких обстоятельствах они с Джесс подружились. Она не помогла матери собраться в дорогу, но и новой стычки не затеяла. Джесс не знала, забыла Мора про почтовый штемпель или попросту не соотнесла эти два обстоятельства. — Яркие солнечные лучи согревали лицо Джесс. Она подняла голову и вознесла хвалу Создателю за то, что ни Чак, ни Чарльз ни при чем. Едва ли она вынесла бы такое чудовищное предательство. А сейчас Джесс раскаивалась в том, что с самого начала заподозрила именно их.
А может, они того и заслуживали.
Она тряхнула головой и отвела взгляд от приближающегося берега, возле которого покачивались на ленивых волнах парусные лодки. В отдалении старые дома смотрели большими глазами-окнами на водную гладь.
Возможно, один из этих домов — гостиница «Мейфилд-Хаус», которой владела какая-то. Мейбл Адамс; возможно, именно здесь жил Ричард, и на этом вот берегу ее дочка играла на песке, смотрела на паромы и старалась представить себе большой мир.
Паром стал замедлять ход. Джесс подумала, что очень многого пока не знает, но каждая минута приближает ее к обретению правды.
Услышав, что всех пассажиров просят вернуться к своим автомобилям, Джесс мысленно добавила: «А еще настала пора вернуться к прошлому».
«Мейфилд-Хаус» располагался не у побережья, а в густонаселенном центре Вайнард-Хейвена. Несколько минут Джесс колесила по узким улицам с односторонним движением, идущим от океана вверх. Наконец увидев вывеску, она сделала глубокий вдох и въехала в ворота.
Джесс думала, что «Мейфилд-Хаус» — небольшое здание причудливой провинциальной архитектуры, но это оказался внушительный белый дом с кремово-желтыми ставнями и густо увитой плющом верандой. Трава на газоне была аккуратно подстрижена, а территория обнесена высоким Забором. Не оставляло сомнений, что гостиница принадлежит богатым — весьма богатым — людям. Увидев «Мейфилд-Хаус», она решила, что Филип все-таки ошибся и отец Ричарда с толком использовал деньги ее отца. Джесс вспомнила, как Джинни весьма проницательно заметила, что тридцать лет назад столь огромная сумма могла означать только какое-то темное дело.