— Джинни! — крикнул он. — Лайза здесь. Присоединяйтесь к нам.
Она не стала искать пешеходный переход. Водитель приближавшегося грузовика дал гудок, но Джинни не показала ему средний палецnote 13, что непременно сделала бы, если бы ее не видела Лайза. За последние несколько дней Лайза и так узнала о Джинни много.
— Так что же, мы остаемся до завтра? — Филип пододвинул к столику стул для Джинни.
Джинни бросила на соседний стул свои сумки, как будто набитые кирпичами, и уселась.
— У нас нет выбора. Между прочим, старик Брэдли сказал мне, что завтра приезжает Ричард. Честно говоря, не знаю, захочет ли Джесс встретиться с ним.
— Почему это она не захочет с ним встречаться? — вскинулась Лайза.
Джинни пожала плечами.
К ним подошла официантка.
— Мне котлету с картошкой фри, — заказала Джинни. Ее взгляд упал на сумки, и она вспомнила про свое мини-платье. — Хотя нет, погодите. Дайте мне салат, масло и уксус.
Ее не волновали лишние двадцать фунтов, которые она набрала после смерти Джейка, но охмурять мужчину легче, когда ты не слишком пухлая.
Официантка приняла заказ и удалилась. Джинни достала из сумки небольшую коробочку и поставила рядом с тарелкой Лайзы.
— Это тебе. Подарок к Дню поминовения.
Лайза осторожно открыла крышку и вынула золотой брелок.
— Ух ты! — воскликнула она и быстро поцеловала мать в щеку. — Какая красота!
Джинни вздохнула:
— Мне хотелось, чтобы ты знала: я очень рада тебе.
Она не добавила, что рада главным образом тому, что Брэда нет рядом с Лайзой, что он убрался в Лос-Анджелес.
— Я не могла не приехать. — Лайза заглянула матери в глаза, и та поняла, что дочь угадала ее мысли и не рассердилась. — Мне очень хочется чем-нибудь помочь Джесс. Она такая добрая…
— Джинни, — вставил Филип, — нам с Лайзой кажется, мы могли бы кое-что сделать.
Джинни вскинула брови. Филип продолжил:
— Мы решили сходить к Мелани. Возможно, если мы придем к ней вдвоем… Мы одного возраста… Все росли в чужих семьях…
Джинни решительно покачала головой:
— Уверена, что Джесс будет рвать и метать.
— Почему? — удивилась Лайза. — Она в корне изменила нашу жизнь, не спрашивая нас, а теперь мы хотим сделать для нее то же самое.
— Это не одно и то же, — возразила Джинни и вдруг замолчала: ей показалось, что на нее кто-то смотрит.
«Она обернулась и увидела на противоположной стороне улицы Живой Труп. Карен стояла, неподвижно уставившись на них.
— Черт возьми! — Джинни рывком встала. — Мне надоела эта дрянь.
Она решительно шагнула вперед, но Филип успел ее удержать.
— Не надо, Джинни. Оставьте ее в покое.
— Это всего лишь вонючий кусок дерьма.
— Знаю. Но у нее, наверное, проблемы с головой. Не трогайте эту женщину.
— Вы говорили с ней?
— Один раз, совершенно случайно. Она приняла меня за человека по имени Брит. Я пытался заговорить с ней, но Карен удрала.
Глядя на стоящую как статуя женщину, Джинни вдруг поняла, что Дик Брэдли, какова бы ни была его роль в давних событиях, связанных с Мелани, тоже страдал. Но страдала и Джесс. И Джинни тоже. И ей осточертело все время что-то вынюхивать, притворяться и лгать. Пора наконец действовать решительно, и не важно, что скажет по этому поводу Джесс. Если она не хочет встречаться с Ричардом — никто ее не заставляет, но самой Джинни нужна правда. И пора сказать правду Джесс. А после этого Джинни улетит в Лос-Анджелес и раз и навсегда разберется с Брэдом.
Она гордо вскинула голову.
— Раз вы решили побеседовать с Мелани, не стану вас отговаривать. — Джинни взглянула на сумку, в которой лежало новое платье. — У меня самой тоже есть кое-какие планы.
Карен отвернулась от троих людей, сидевших в кафе, и пошла вниз по Мейн-стрит, к тому единственному месту, где могла обрести покой.
«Завтра, — вновь и вновь повторяла про себя Карен. — Если завтра они ничего не предпримут, я возьму инициативу на себя».
Завтра.
Она медленно двигалась в сторону Уэст-Чопа, глядя в землю. Может, сегодня вернется Брит. Если бы он не уехал, Карен ничто сейчас не интересовало бы. Она была бы замужем, у нее были бы свои дети, и ей не было бы никакого дела до отца, Ричарда, до того, кто родил Мелли. Если бы с ней был Брит.
И вот сегодня он, быть может, вернется. И увидит, что Карен собирает на пляже стекляшки, точно так же, как они собирали их вместе. И Брит найдет для нее особенную стекляшку, как тогда, давно. А она сделает ожерелье — уже не для Мелли, а для себя. Длинное-предлинное ожерелье, браслет и корону из морского стекла. Она наденет эти украшения в день свадьбы, свадьбы Брита и Янк, которая откладывалась столько лет.
Карен будет такой же красивой, как девушка на странице «Нью-Йорк тайме», в которую завернуты письма, адресованные юноше по имени Ричард.
Она будет такой же красивой, как девушка из высшего общества с выцветшей фотографии, ту девушку звали Джессика Бейтс… Она, как объяснили Карен, отказалась от своего ребенка, а ее отец заплатил отцу Карен за то, чтобы его внучку вскормили и воспитали. Карен убедили, что Мелли не нужна той девушке.
И она поверила. И верила всю жизнь, до тех пор пока не обнаружила письма. А прочитав эти письма, отделила правду от лжи.
Карен подняла глаза к голубому небу. Сердце ее заныло — она почувствовала, что Брит сегодня не вернется. Как, впрочем, и завтра.
Джинни, Лайза и Филип уговорили Джесс поужинать с ними.
— Мы найдем хорошее место, — решительно заявила Джинни, — где ты получишь питание, необходимое твоему организму.
На самом деле Джинни искала повода обновить мини-платье. Она должна хорошо выглядеть, вернувшись в гостиницу, чтобы задуманный ею план удался. Джинни решилась пройти огонь и воду, преодолеть любое препятствие, какое Бог, если он коварен и мстителен, воздвигнет на ее пути.