Какая-то помойная яма.
Колеса зашуршали по гравию, и он понял, что подъехал экипаж. Он слегка раздвинул занавеси. Увидел, как Трент почтительно помог ей сойти и проводил до входной двери. Славный человек этот Трент. И хороший солдат. Ему можно доверить любое поручение. Сегодня вечером это единственный слуга в доме, и он не появится, пока Хьюго не позвонит.
Он заставил себя усесться в кресло напротив двери. Нельзя, чтобы она заметила его нетерпение. Как никак он не мальчишка.
Входная дверь захлопнулась. Послышались шаги.
Хьюго вскочил и распахнул дверь.
Она смотрела на него, широко раскрыв глаза. Он помог ей освободиться от шали.
— Ты опоздала.
— София…
— Ну да не важно. — Он привлек ее к себе, вдохнул слабый запах лаванды и впился губами в ее губы.
Люсинда расслабилась. Она прижалась к нему, схватилась за его лацканы, закрыла глаза. Он пинком ноги захлопнул дверь.
Хьюго крепко прижал ее к себе.
Люсинда уперлась рукой ему в плечо, и он неохотно отпустил ее.
Не нужно было на нее набрасываться. Он заглушил мощное желание подхватить ее на руки и отнести наверх. Не надо действовать слишком поспешно.
— Пойдем, — сказал он. — Садись. Хьюго взял ее за руку и подвел к дивану.
Она села на краешек, держась очень прямо. Сцепила пальцы, положила руки на колени и опустила на них взгляд.
Сердце его сжалось. Он уже испытывал нечто подобное в разгар боя. Это был страх.
Люсинда подняла глаза.
— Милорд. Хьюго. Я должна кое в чем признаться вам.
Глава 12
Свет в глазах Хьюго сменился настороженностью. Люсинда вздохнула.
— Я не могу переехать в Грейндж. Наступило молчание.
— Не можешь или не хочешь? — холодно спросил он.
— Мне нравится моя жизнь такой, какая она есть. Как я объясню Софии мое положение… — Она вымученно улыбнулась.
Хьюго вскочил, подошел к консольному столику, взял бокал и наполнил его бренди. Сделал большой глоток.
— Тебя тревожит что-то еще. Я это чувствую. Ты боишься меня?
Она вздрогнула, услышав упрек в его тоне, увидев его испепеляющий взгляд.
— Мы почти не знаем друг друга. Я… я просто не хочу совершать того, о чем я потом пожалею.
— Ты боишься, что брошу тебя и дочку или причиню вам вред каким-то иным способом? Ты даже не перешла со мной на ты, как обещала.
Люсинда почувствовала — мысль о том, что она боится, что не доверяет ему, глубоко его ранила. Она покачала головой.
— Я не боюсь вас, то есть тебя.
Он внимательно всматривался в нее. Не в силах выдержать его суровый взгляд, Люсинда опустила глаза на свои руки.
Он подошел к ней, взял ее за подбородок, заглянул в глаза. Люсинда опустила ресницы, иначе ей пришлось бы отдать ему свое сердце.
— Если ты не боишься меня, дай мне время завоевать твое доверие.
Он коснулся губами ее губ, и восхитительная дрожь пробежала по ее спине.
Перспектива слишком соблазнительна. Но, учитывая, что поблизости слоняется Артур Доусон и то, что она вспыхивает, как девочка, каждый раз, когда видит Хьюго, все это опасно. Этот юнец рано или поздно заметит ее.
— Не знаю, что и сказать.
— Я помогу тебе принять решение. — Он запечатлел на ее губах страстный поцелуй.
Один поцелуй — и она пойдет домой. Поцелуй стал глубже и продолжался целую вечность. Только эта полная блаженства встреча — и она положит конец всему, скажет ему, что, если он не примет ее слово как окончательное, она прибегнет к последнему средству. Уедет из Блендона. Выбора у нее нет. Она не может рисковать тем, что ее узнают.
Мысль, рассудок и здравый смысл уплыли прочь, подхваченные страстью, но вот она пришла в себя, лежа на подлокотнике дивана и задыхаясь от желания. Она смотрела из-под тяжелых век, как он встал, и протянула руки, чтобы привлечь его к себе, но он разбросал диванные подушки на ковре перед камином, подошел к двери и повернул ключ. Сердце у нее учащенно билось. — Что ты делаешь? — Увидишь.
Он схватил бутылку шампанского и сжал пальцами пробку. Бросив на нее косой взгляд, спросил:
— Надеюсь, ты не возражаешь против капельки нектара богов?
Могла ли она устоять перед дьявольским блеском его глаз? Она покачала головой.
Пробка ударилась в потолок, Люсинда вскрикнула, потом рассмеялась.
Он наполнил два бокала до краев. Сел рядом с Люсиндой и поднес бокал к ее губам. Она хотела взять его.
Но он покачал головой:
— Закрой глаза.
Удивленная, но заинтригованная, Люсинда раскрыла губы, чтобы сделать глоток. Холодные пузырьки бросились ей в лицо потоком брызг. Губы ее увлажнил не краешек бокала, а его палец. Она слизала капельки жидкости и открыла глаза. Он окунул палец в бокал, обвел холодной жидкостью ее губы, наклонился и слизал эту жидкость.
— Хмм… Какой божественный вкус, — пробормотал он. Пузырьки шампанского пробрались в ее кровь и теперь искали выхода.
Когда он поднял голову, чтобы выпить шампанское, она ощутила на миг утрату, а потом улыбнулась, потому что он снова наклонился к ней и завладел ее губами.
Пузырившаяся пена перетекла ей в рот из его рта. Потрясенная и возбужденная странным ощущением, она проглотила ее. Потом, осмелев, просунула свой холодный язык в его горячий рот. Это было восхитительно.
Ей не хватило воздуха, она оттолкнула его и рассмеялась.
— Где это ты научился таким шалостям? Он опустил ресницы и скромно улыбнулся:
— Солдат получает самое разностороннее образование.
— Теперь я понимаю. Учебник постельной стратегии Веллингтона. — Она хихикнула. Неужели она опьянела от одного глотка шампанского? Или это вино желания бьется в ее жилах и заставляет ее вести себя подобным образом? Она прижала палец к губам. — Прошу прощения.
— Это еще не все, — сказал он. — Но тебе придется сесть прямо.
Люсинда села. Он встал и подхватил ее на руки. Она думала, что он пойдет наверх в свою спальню, и обвила руками его шею, но он остановился на ковре у камина и опустился на одно колено. Она почувствовала, что он вздрогнул, хотя и постарался скрыть это.
— Твоя нога! — воскликнула Люсинда. Он поморщился.
— Немного больно, только и всего.
— Может быть, не стоит…
— О нет, стоит. — Голос его прозвучал грубовато, но в нем таился смех. Он усадил ее среди подушек и быстро развязал тесемки платья. Она помогла ему, стянув платье через голову. За платьем тут же последовали сорочка и корсет. Оставшись в одних чулках и башмаках, она почувствовала себя странно порочной и беззащитной.
— А ты? — прошептала она. — Ты не разденешься? Как Денби.
От этого отвратительного воспоминания ее пробрал холод. Она замерла. Должно быть, он это заметил и истолковал как страх, потому что погладил ее по плечу.
— Не бойся, — шепнул он. Снял фрак, рубашку, ботинки и панталоны.
Она оперлась на локоть и смотрела на него, очарованная. Провела кончиками пальцев по его плоскому животу и легко коснулась повязки на раненом бедре. Великолепный мужчина.
Он вытянулся рядом с ней, когда она легла на бок и стала поглаживать его грудь и плечи. Он перегнулся через нее, чтобы взять свой бокал, и Люсинда заметила неопровержимые признаки его возбуждения.
И его желания. Желания, вызванного ею.
— Так удобнее? — пробормотал Хьюго, проследив за направлением ее взгляда.
Она кивнула.
Он поднес бокал к ее губам, и она немного отпила. Он поцеловал ее в щеку. Губы у него были нежные. Комната расплылась у нее перед глазами, словно в тумане.
— Ляг на живот, дорогая, — прошептал Хьюго. Она заколебалась, внезапно ощутив стыд.