Но в лагере 2 находятся опытные высотники, и они понимают, что у Славы Онищенко — горная болезнь. Будь на месте Славы любой другой участник, не было бы никаких проблем: немедленно спустили бы его вниз, в лагерь 1, а если бы и там он чувствовал себя плохо, то и в базовый лагерь. И даже не отрывая других членов группы от выполнения задания: ежедневно из лагеря 1 в лагерь 2 поднимается с грузом группа Иванова, были они в лагере 2 и в день непогоды, из-за которой отсиживалась в палатках группа Онищенко; в лагере 1 находится Е. Ильинский, который мог помочь Славе спуститься вниз, если бы возникла в этом необходимость. Вот именно, если бы возникла необходимость. Но кто мог сказать, особенно в первый день, что состояние Онищенко настолько серьезно и его необходимо спускать? И года не прошло, как Онищенко был на пике Коммунизма (7495 м), всего неделю назад он поднимался с грузом почти до лагеря 2, а перед этим совершил две ходки в один день из промежуточного в лагерь 1. И в лагере 2 он, не умирает, он говорит о выходе наверх с грузом, он проводит связь, он — руководитель группы и не просит никого о помощи и никому не поручает заменить его. Всем известна огромная физическая сила и выносливость Славы, наконец, он — спортивный врач и вполне мог бы объективно оценить свое состояние.
Накануне Валиев дал консультацию Хомутову по раскладке времени при подъеме выше лагеря 2 и характеру маршрута. Хомутов знал, что до конца перил всего 3,5-4 часа хода, и на следующий день ребята ждут Онищенко, который заявил, что он тоже понесет груз. Немножко еще полежит и пойдет. Ждали до часу дня. Голодов и Москальцов решили больше не ждать и с грузом пошли вверх. Слава Онищенко, наконец, зашевелился, начал одеваться к выходу. Подошло время дневной связи — 14.00. Тамм:
— Группа Онищенко, ответьте Базе.
Хомутов:
— Группа Онищенко на связи. Как меня слышите?
— Валера, добрый день. Отлично слышу, слышимость прекрасная. Ну, что там у вас, докладывайте.
— Находимся мы не очень высоко. В 12.50 ушла первая двойка: Голодов и Москальцов. Взяли верёвки, крючья и два «Салева». С целью просмотреть маршрут выше обработанного и попытаться обозначить лагерь 3. Мы со Славой тут. Нас завалило ночью. Мы поправили палатки, сейчас тоже дождались связи и выходим. Как поняли? Приём.
— Понял вас, понял. Значит, вы сегодня, возможно, будете ночевать в лагере 3?
— Возможно. Продукты питания мы взяли. Палатку тоже взяли. Так что посмотрим по ситуации, Евгений Игоревич. Как поняли? Приём.
— Понял. Понял хорошо. Тогда, если у вас ничего нет, не буду задерживать. СК, до 18.00. Станция у нас на приёме.
Пока Хомутов проводил связь, Слава Онищенко опять впал в забытье с ботинком в руке.
— Слава, ты лучше оставайся в палатке, — сказал ему Хомутов, — а я пойду сам.
Слава, ни слова не говоря, отложил ботинок к стенке палатки, залез поглубже в спальный мешок и надвинул глубоко на глаза шерстяной шлем. Хомутов начал подниматься по перилам, первая двойка была уже далеко вверху. Хомутов поднялся на 4 верёвки, закрепил на крюк палатку, которую нес с собой, и спустился обратно в лагерь. Стало ясно, что Слава заболел всерьез, нельзя его оставлять одного надолго.
— Слава, тебе надо идти вниз. Собирайся, я иду с тобой, — заявил ему Хомутов.
— Нет, Валера, — возразил Онищенко. — Спускаться надо всем вместе.
— Хорошо, обождем ребят.
В 18.30 спустились Голодов и Москальцов. Состояние Онищенко ухудшалось. Он не понимал вопросов, был апатичен, стало ясно, что он не способен принимать решения.
Голодов надел на Онищенко кислородную маску и с этого момента до базового лагеря Онищенко дышал кислородом.
Хомутов взял рацию в свои руки, тем самым становясь старшим в группе, кто-то же должен был взять на себя ответственность за дальнейшее.
19.00. Тамм:
— Группа 4, группа 4. База вызывает. Приём.
Хомутов:
— Как меня слышите?
— Хорошо слышу, Валера. Добрый вечер. Где находитесь? Как с ветром?
— Евгений Игоревич, мы тут все вчетвером в одной палатке. Извините за небольшую задержку, мы рацию искали. Но ветер очень сильный, очень сильный, пожалуй, это основная трудность в этом мероприятии. Как поняли?
— Понял вас, что ветер очень сильный, и вы только собрались в палатке. Что успели сделать?
— Голодов и Москальцов дошли до конца перильных верёвок. Юра попробовал оценить маршрут повыше. Его мнение, что нужно в том месте, где кончается 17-я верёвка, сделать бивуак. Места там для двух палаток достаточно. И даже для трех, вот он поправляет.