— У меня к базе прежний разговор. Я как считал, так и считаю, что здесь должен быть диспетчер. Вот сейчас так получилось, что у нас в лагере 1 — 14 человек. Что они здесь делают — непонятно. Шерпы практически ничего не носят. Носят по 10-12 килограммов. И я настаивал на том, чтобы здесь, когда работают шерпы, обязательно был координирующий. Это первое. Ну а второе — я не знаю, что шерпы будут завтра делать, потому что они сидят здесь в палатке, и ни они не могут как следует поесть, ни мы, кто и что будет делать — тоже никто не знает.
Тамм возражает против этого, он пытается изложить Иванову график работы групп и шерпов. Однако Иванов настроен непримиримо:
— Меня не интересует, кто куда будет ходить, нашу группу это не интересует, я говорю, чтобы все было четко, координировано.
Он говорит недовольно, напористо.
Валиев предложил отложить выход Иванова на два дня и получил ответ Тамма:
— Нет. Растягивать время нам сейчас невозможно, особенно пока готовимся, и пока стоит погода.
Хорошо получалось на графиках в Москве. Но жизнь уже внесла существенные коррективы, не доработано немало человеко-дней и не донесено много килограммов снаряжения, передовые двойки испытывают постоянный дефицит в веревках, карабинах и крючьях.
12 апреля только в конце дня удалось поговорить с Мысловским.
Тамм:
— Группа 1, где находитесь?
Мысловский:
— Где мы можем находиться?! Под крышей, шумит примус, готовим чай.
— Почему не выходили на связь? Мы очень волновались.
— Ну в такой ситуации, которая была, я даже и тебе не советовал бы выходить на связь.
— Что сделали?
— Очень суровая погода. От сильного мороза мерзли руки, ноги. Ветер со снегом. Снег все время продолжался. Иногда проскакивало солнышко, но оно нас не грело. Что мы могли сделать? Прошли свои верёвки с трудом, все засыпано снегом, прошли еще верёвки 3-4. Вышли уже к башенной части контрфорса.
— Молодцы. Значит, завтра возвращаетесь.
— Да, конечно. Надоело нам здесь мерзнуть. В общем так: маршрут проходим, в верхней части, правда, начинаются трудности, но и из этого трудного кое-что можно выбрать попроще.
Примерно в 100 метрах выше лагеря 3 начинается крутой скальный контрфорс. Он выводит на западный гребень вершины, это около трех верёвок от палаток лагеря 3, от которого вначале маршрут снежно-ледовый, а в верхней трети — скальный, выводящий на гребень контрфорса. Гребень контрфорса снизу выделяется довольно четко, но это только при взгляде снизу. А на самом деле он распадается на несколько отдельных гребешков и скальных кулуаров, дальнейший путь идет не по верху гребня, а правее его. Поднявшись по гребню на 6 верёвок, группа Мысловского где-то здесь и перешла невидимую, но ощутимую границу 8000 метров.
— Эдик, поздравляем вас. Вы первые прошли рубеж в 8000 метров. Молодцы.
— Спасибо. А мне приснилась женщина. Она хотела отнять у меня кислородную маску. Я боролся с ней и маску не отдал.
Хотя муссоны определяют сроки экспедиций на Эверест, часто экспедиции испытывают на себе предмуссонные штормы, и Эверест, как и другие большие горы, имеет свою собственную погоду. Погода на Эвересте не только крайне изменчива, она различна на разной высоте в одно и то же время.
В 1960 году на склонах Эвереста находилось две экспедиции: китайская и индийская. В то время, когда китайские альпинисты вышли на вершину (25 мая 1960 года) и благополучно спустились, индийские альпинисты на противоположной стороне Эвереста в тот же день из-за плохой погоды не могли продолжать восхождение.
В американской экспедиции 1963 года наблюдатели в Западном цирке, видя состояние погоды на вершине Эвереста 1 мая, были уверены, что погода разрешит альпинистам выйти на штурм вершины. С Южного седла погода на вершине представлялась абсолютно непригодной для восхождения, а сами восходители нашли погодные условия почти идеальными и взошли на Эверест.
Самая жестокая непогода, препятствующая многим попыткам выхода на вершину, отмечается после муссонов. Главный враг альпинистов в этот период — ураганный ветер, который просто срывает со склонов людей и снаряжение, рвет палатки и делает немыслимым, физически невозможным передвижение. Погода при этом устойчивая, солнечная, но ветер сметает снег со склонов и скал, позёмка создает местные условия для буранов, снежная пыль проникает всюду, а затем твердеет, как бетон.