— Я ничего не сказала матери, — продолжала она. — Она бы меня прокляла. Я очень боялась того, что должно было произойти: ведь рождение Ольги далось мне так тяжело! Я посоветовалась с врачом, и он подтвердил, что я беременна. Я ждала в ужасе, и через три месяца случилось несчастье: я потеряла ребенка… — Голос Кристины дрогнул, и она судорожно сжала руку Франсуа. — Я была в страшном горе. Не знала, стоит ли вам об этом сообщать, и сказала себе, что расскажу, если мне представится случай вас увидеть. Отправиться в эту поездку я решила чуть позже. Я думала, вы в Париже, но не знала вашего адреса. Мне помог капитан Залиский. Он служил под вашим началом, а сейчас он — полковник генерального штаба короля Понятовского. Он узнал, что осенью вы приедете в Майнц, где вступите в новую командную должность, а до тех пор будете жить в Провансе, в имении, название и местоположение которого он мне указал. И вот я здесь! Думаю, теперь я вам все сказала.
Бейль видел, что рассказ дался ей нелегко: лицо ее побледнело, черты заострились. Обессилев, она все еще лежала на диване. Франсуа не знал, как реагировать. Что бы он ни сказал, все это будет так мелко по сравнению с тем, что она сообщила.
Его растерянности положила конец сама Кристина.
— Не пытайтесь мне ответить, — сказала она. — Могу себе представить, что значит для вас эта новость, но к ней уже больше нечего добавить. Моя печаль понемногу рассеивается. Вы бы ничего не смогли для меня сделать, но я, рассказав вам все, чувствую, что у меня камень с души свалился!
В саду за открытым окном послышались голоса. Воздух был таким чистым, что добавлял к ним хрустальный звон, отдававшийся эхом в пространстве.
— Это Ольга возвращается с прогулки, — снова заговорила Кристина. — Разумеется, она ничего не знает.
Девочка с гувернанткой вошли в гостиную. Следом за ними плелся Флоран, вспотевший от ходьбы.
— Какое чудесное место! — с восторгом сказала Ольга матери. — Лошади великолепны и отлично вымуштрованы! Вам стоило бы прогуляться с генералом!
— К сожалению, нам надо ехать, иначе мы опоздаем в Экс, — ответила Кристина.
Франсуа надеялся что-нибудь придумать, чтобы продлить встречу. И ему показалось, что он нашел хороший повод.
— Раз уж вам срочно надо ехать, — сказал он, — то вы могли бы вернуться к нам завтра. Предлагаю после обеда покататься на лошади, как советует Ольга. Поужинаем на террасе, вы переночуете в гостевой комнате на втором этаже. Это позволит вам ехать в Ниццу прямо, а не через Экс. Мой ординарец, которого вы знаете, устроит на ночлег ваших кучеров и позаботится о лошадях.
Графиня Калиницкая, похоже, задумалась.
— Если хотите, Флоран покажет вам комнату, которая подошла бы для вас и для Ольги. Тогда и решите, что делать дальше.
Франсуа помог Кристине подняться с дивана, и она вышла из комнаты в сопровождении Флорана и гувернантки. Было слышно, как они поднимаются по лестнице. Генерал остался в кабинете наедине с Ольгой.
— Вы должны мне помочь, — попросила девочка. — Мама не знает, в какой пансион меня лучше отдать — в петербургский, или в парижский. Я бы, конечно, предпочла Париж! Мне придется проучиться в пансионе три года, и я даже представить себе не могу, как я проведу их в России! Мама объяснила, что меня вряд ли примут в школу при ордене Почетного легиона, потому что мой отец был русским офицером, убитым в сражении с французами. Может, вы могли бы это уладить? И еще об одной вещи мне хотелось бы вас попросить — чтобы вы уделяли больше внимания моей матери. Я знаю, она вами бесконечно восхищается.
Над ними послышался скрип половиц под ногами ходивших наверху людей.
— Она ждала от вас новостей. Я видела, как она спрашивала, нет ли писем из Франции. Вы наверняка доставили бы ей удовольствие, если бы написали.
Бейль вырвал листок из лежавшего на его столе блокнота.
— Представь себе, Ольга, я сам не знаю, на какой адрес в Варшаве ей писать! Не будешь ли ты добра написать его на этом листке? Садись в мое кресло.
Ольга взяла гусиное перо, обмакнула в чернильницу и начала старательно выписывать буквы. Кристина спустилась по лестнице и вошла в комнату. Ее лицо снова разрумянилось.
— Комнаты очень хороши, — сказала она. — Гораздо лучше тех, где я устроила вас в Смоленске! Я принимаю ваше приглашение. Мы вернемся завтра, сразу после полудня, и я с удовольствием с вами прогуляюсь, если у вас есть дамское седло. А теперь, — продолжала она, взяв дочь за руку, — извините нас, что мы уезжаем так скоро, но мне не хотелось бы слишком опаздывать на обед в Эксе!
Три дамы сели в экипаж, кучер несколько раз стегнул длинным хлыстом по крупам передних лошадей, и колеса экипажа пришли в движение.